Патриция Райс - Дьявольски красив

— Ирландский парень дал тебе от ворот поворот, да? — поинтересовался Ник без особого сочувствия. — Может, оно и к лучшему. Ты бы начистил ему пятак в первый же день службы.

— Я не варвар, — сердито бросил Блейк, нашел стакан и наполнил его превосходным герцогским виски. — Я вполне способен вести цивилизованный спор, при прочих равных условиях. Каслри ясно дал понять, что я ему не ровня, а, следовательно, ему плевать на мое мнение.

— Власть имущие частенько ошибаются, — заметил Ник, вертя свой стакан и любуясь портретом пышногрудой покойной герцогини, висевшим на стене напротив.

— Если б я хоть на секунду подумал, что он передаст сведения о колесе Джефферсона кому-то, кто в состоянии работать над этим проклятым шифром, я бы успокоился и выбросил это из головы. Но он не передаст. И все же судьба армии Уэллсли может зависеть от чтения этих шифров.

Блейк вытащил из кармана сложенный листок и развернул его. Он попал к нему в руки во время недолгой службы в Португалии. Разгадка головоломок — его конек.

— Черта с два ты бы успокоился, — рассмеялся Ник. — Ты разжевываешь проблему до тех пор, пока не решишь, выплюнуть ее или проглотить.

— Отвратительное сравнение. — Бренди не улучшил настроения Блейка. — Славная головоломка — это по мне. Однако они обычно не влияют на судьбу армий и будущее Англии. Если французы используют для связи шифровальное колесо, нам никогда не расшифровать его при помощи наших стандартных устаревших методов.

— Я же сказал — разжевываешь, — зевнув, повторил Ник. — У тебя нет наличных, чтобы снова пойти добровольцем, и военное министерство тебя не берет. Единственное, что тебе остается, если хочешь увидеть еще образцы этого кода, это найти богатую невесту и купить патент.

Блейк пропустил серебристую прядь на виске через пальцы и процедил сквозь зубы:

— И что же я могу предложить богатой жене?

— Уж точно не обаяние, — пошутил Ник.

Блейк понимал, что не может дать в морду своему лучшему другу; по крайней мере, не в герцогском кабинете. Кроме того, несмотря на всю кажущуюся вялость и леность, Ник и сам неплохо действует кулаками. И он прав, следует признаться. Довольный свободой своей холостяцкой жизни, Блейк никогда не культивировал обаяние.

— Этот прием — пустая трата времени, — бросил он. — Утром я возвращаюсь в Лондон. Может, после того как голова прояснится, меня осенит какая-нибудь идея получше.

К черту советы доктора. До этого он ездил в умеренном темпе, но сейчас ему необходима или хорошая драка, или бешеная скачка.

— Ты уедешь, не попрощавшись с семьей? — Ник скептически приподнял свои золотисто-коричневые брови.

Ад и все дьяволы. Если он станет прощаться с ними, они забеспокоятся и засуетятся и просто не отпустят его. А улизнуть тайком — не годится. Поставив стакан, он покинул кабинет. Согласиться на этот домашний прием было огромной ошибкой. Только присутствие Каслри выманило Блейка из его обычных логовищ.

В довершение ко всему у подножия лестницы его ждал отец. Как бы ни раздражало Блейка его чересчур покровительственное семейство, он не мог ответить на их добросердечие неуважением. Его злило, что они не признают в нем взрослого, почти тридцатилетнего мужчину, но изменить родителей он не может. Да и не хочет.

— Мы с матерью хотели бы поговорить с тобой, — приветливо произнес барон, взял сына за локоть и повел к дамской гостиной.

— Я не стану викарием, — предупредил Блейк, догадавшись, о чем родители собираются с ним говорить.

Дородный и лысеющий, на полголовы ниже своего младшего сына, барон не ответил на этот открытый выпад.

— В последнее время мне здорово везло за игорным столом. Мы с твоей матерью все как следует обсудили и подумали, что можем использовать этот выигрыш с пользой.

Блейк уже давно отказался от надежды, что его суеверная мать позволит деньгам перейти в его руки. Она категорически против его вступления в армию, что, как ей известно, он бы непременно сделал, если бы смог позволить себе приобрести офицерский, патент. Мать хотела бы, чтобы ее младший сын остался в Шропшире в качестве деревенского викария, женился на местной девушке и наплодил ей внуков, с которыми бы она нянчилась. Холостяцкая свобода Блейка в Лондоне разочаровала ее. Его любовь к спорту — ужасала.

— Мама.

Войдя в гостиную, он приветствовал леди Монтегю кивком, отметив, что даже его незамужняя сестра Френсис была исключена из этого тет-а-тет. Ухаживания за сестрой какого-то почтенного холостяка были предполагаемой причиной их присутствия на этом домашнем приеме.