Лесли Лафой - Путь к сердцу

Она внимательно пригляделась к офицеру: его короткие темные волосы едва выбивались из-под полей шляпы. У Рив-лина волосы были куда длиннее и ложились завитками на воротник, эти завитки ей всегда хотелось потрогать — такими они были теплыми и шелковистыми…

Мадди смерила взглядом фигуру офицера. Широкие плечи, длинные ноги. У нее вдруг перехватило дыхание. Рив-лин? В военной форме?

Он обернулся, и сердце ее затрепетало. Видимо, ему много дней не удавалось как следует выспаться; подбородок и щеки заросли щетиной, которую ему некогда было сбрить. Вид у него был усталый и потрепанный, но он все же стоял здесь. Он приехал за ней, как и обещал.

Мадди рванулась вперед — к нему в объятия, но ее тут же оттащили назад к двери.

Ривлин ухватился за рукоятку револьвера и угрожающе прорычал сквозь стиснутые зубы:

— Отпустите ее! Немедленно!

Выйдя из-за своего стола, судья Эббот распорядился:

— Можете снять с нее наручники. — Он встал между Мадди и Ривлином. — Мисс Ратледж, — его голос звучал с подчеркнутой холодностью, — вы обязаны сообщить суду, где предполагаете находиться в дальнейшем, а также своевременно явиться в суд, если нам понадобится получить от вас дополнительные показания.

— Да, сэр, — кивнула Мадди.

— Капитан Килпатрик, — Эббот повернулся к Ривлину, — если вы когда-либо в дальнейшем появитесь передо мной в суде, я непременно припомню вам, как вы ворвались сегодня ко мне в кабинет.

— А если я увижу вас когда-либо вне стен суда, вы до конца вашей жизни не сможете есть ничего, кроме пудинга!

С этими словами Ривлин обошел судью и направился через комнату к Мадди. Сердце у нее билось с такой же быстротой, с какой она переставляла ноги, пока Ривлин вел ее из кабинета в коридор. Ей было абсолютно непонятно, из-за чего сцепились Эббот и Ривлин, и это ее пугало.

Они миновали еще одну дверь и оказались в пустынном центральном холле здания суда. Только теперь Ривлин остановился и наконец-то заключил Мадди в объятия.

— Ну, здравствуй, милая, — произнес он, с улыбкой глядя на нее с высоты своего роста. — Сегодня я люблю тебя еще больше, чем прежде.

— И я тебя люблю, — ответила она, обхватывая обеими руками его шею. — Я так стосковалась по тебе.

— Ну-ка покажи как, — прошептал он, и Мадди тут же не раздумывая приникла губами к его губам.

Дни слабости, разочарования и тревог куда-то улетучились от одного только прикосновения ее губ. Она принадлежит ему, и все встало на свои места. Он снова жив — разумом, телом и душой. Ривлин ответил на ее поцелуй, одержимый жаждой любить ее, обладать ею, навсегда раствориться в ней.

Мадди тесно прижалась к нему, вся дрожа, задыхаясь от волнения, и очень тихо даже не прошептала, а выдохнула:

— Как долго мы будем с тобой вместе на этот раз?

Ривлин замер, осознав, что в своем стремлении скорее обнять ее, почувствовать вкус ее губ он считал само собой разумеющимся, что она поняла происшедшее. Он песмотрел в ее чудесные синие глаза и неожиданно для себя даже обрадовался, что судья Эббот не выполнил данного ему обещания и ничего ей не сообщил.

— Дорогая, ты свободна, — тихо произнес он, — свободна по президентскому помилованию, объявленному пять дней назад. Теперь никто не посмеет отобрать у тебя свободу, никто никогда не сможет вернуть тебя в тюрьму! Ты отправишься куда захочешь и сможешь строить свою жизнь по собственному желанию.

— Президент Грант? — недоверчиво переспросила Мадди. — Откуда же он знает? И почему он обо мне позаботился?

— Я поехал к нему сразу после того, как Эверетт и Уилл вытащили меня из тюрьмы, и попросил генерала об услуге, полагаясь на его милосердие.

Мадди коснулась пальцем отворота его мундира.

— Так это его цена?

Ривлин кивнул.

— Дорогая, я отдал бы ему все, о чем бы он ни попросил. Ему нужны хорошие командиры, а мне нужна ты. Это была справедливая сделка. Единственная сложность заключается в том, что моя часть находится в Санта-Фе и мы должны отправиться туда не позже чем через две недели.

— Мы? — повторила она, расцветая надеждой и волнуясь так, что еле могла дышать.

Ривлин прижал палец к ее губам.

— Выходи за меня замуж, Мадди, — произнес он с нежной серьезностью. — Прошу тебя.

О Боже, это было то, чего она желала всем сердцем, о чем только могла мечтать. Стать женой Ривлина… Матерью его детей… Мадди хотела заговорить, но не в силах была произнести ни звука.

— Если ты не выйдешь за меня, — сверкая глазами, продолжал Ривлин, — то разочаруешь многих людей в Уичито — моя семья уже ждет нас там, а Майра готовит тебе подвенечное платье.