Елена Арсеньева - Ночь на вспаханном поле (Княгиня Ольга)

Ольга в то время была в Киеве уже не одна: ее охранял, во-первых, Асмуд, пестун Святослава, а во-вторых… в Киев прибыл Свенельд. Причина приезда была приличная: он привез своего сына Мстишу, Мстислава, чтобы был друг у маленького княжича. Сам Свенельд стал вторым воспитателем Святослава. Естественно, что Ольга позвала отца для воспитания сына. Однако если и делила она украдкой — ложе с храбрым воеводою, то никому в Киеве сие не было ведомо.

Итак, пришла весть о том, что чужие в городе и требуют принять их. Ольга позволила пропустить древлян к себе, на княжий двор. Великолепие города поразило этих полудиких лесных жителей. Княжий терем был каменный Идолы богов были позолочены и посеребрены!

Но куда больше ошеломили послов красота и разумная речь княгини. Глаза у них разгорелись. Они уже воображали, как князь их Мал станет владеть этой величавой женщиной, а Киев отдаст им на разграбление. Разум у них помутился от жадности — и поэтому они слышали только то, что хотели слышать. А между тем Ольга смеялась над ними. Даже издевалась — каждым словом своим издевалась!

— Гости добрые пришли! — лукаво провозгласила Ольга, глядя на сватов, участь которых была ею определена еще до того, как они ступили на песок днепровский.

Перед ней стояли мертвецы — правда, они пока не знали этого. И в самонадеянности своей не разгадали первой загадки княгини. Кого называли русы добрыми гостями?

Конечно, Смерть! Ольга сообщила гостям, что они уже мертвы…

— Пришли, княгиня! — с тупой важностью ответствовали послы.

— Говорите, зачем пришли сюда? — спросила княгиня.

— Послала нас Деревская земля с такими словами, — дерзко объявили послы: — «Мужа твоего мы убили, ибо муж твой, будто волк, расхищал и грабил. А наши князья — хорошие, потому что ввели порядок в Деревской земле. Пойди замуж за князя нашего, за Мала!»

Княгиня молча смотрела на послов. Свенельд, стоявший на полшага позади нее, схватился было за меч, пораженный такой беспримерной неучтивостью подданных по отношению к повелительнице. Однако Ольга лишь плечом повела, даже не оглянувшись, и воевода опустил руку.

Послы ничего неладного не заметили: сочли, что княгиня ошеломлена предложенной ей честью, оттого и молчит.

— Любезна мне речь ваша, — наконец проговорила Ольга. — И правда: мужа моего мне уже не воскресить… Но хочу вам честь завтра воздать по заслугам перед моими людьми. Идите сейчас к своей ладье, а когда утром придут за вами мои посланные и станут звать ко мне, вы им скажите: «Не поедем на конях и пеши не пойдем, но понесите нас в ладье!» И принесут вас в ладье на мое подворье, как добрых гостей!

Древляне ушли, совершенно ошеломленные оказанным приемом, вне себя от восторга. Ольга смотрела им вслед, пока не закрылись ворота. Потом обернулась — и встретила жесткую улыбку Свенельда.

— Верно ли я понял, княгиня моя? — спросил он негромко, и Ольга только кивнула в ответ, радуясь, что ничего не надо объяснять.

Асмуд был тугодум, ему потребовалось больше времени, чтобы догадаться, зачем Свенельд от имени княгини велел вдруг копать яму на теремном дворе вне града. Но в конце концов понял и он — и содрогнулся, словно приоткрылось ему печальное будущее и послов древлянских, и всей Деревской земли.

Наутро появились на берегу Ольгины посланцы и с поклонами пригласили сватов на княжий двор:

— Зовет вас Ольга для чести великой!

Те, раздуваясь от спеси, отвечали, как было подсказано, не ведая, что сами произносят свой смертный приговор:

— Не едем ни на конях, ни на возах, ни пеши не идем! Несите нас в ладье!

Ольгины люди отвечали с притворной горестью:

— Ох, нам неволя! Господин наш убит, а княгиня хочет за вашего князя!

И склонили свои гордые головы, и водрузили на согнутые спины древлянскую ладью, а послы сидели, избочась, надутые до такой степени, что даже не сразу сообразили: а несут-то их не на княжий двор, а неведомо куда! Где им было вспомнить тот самый варяжский обычай, согласно которому умерших в последний путь несли в ладьях, на плечах друзей и сородичей… Ни за что не разгадать им было Ольгину изощренную загадку — последнюю в их жизни. Несколько мгновений — и ладью вместе с послами швырнули в глубочайшую яму.

Едва живые послы возились там — в крови, не владея переломанными членами, — а Ольга подошла к краю ямы и, чуть склонясь, спросила глумливо:

— Хороша ли вам честь?

— Пуще нам Игоревой смерти! — раздался стон снизу. А княгиня бросила в яму первую горсть земли и велела своим людям: