Барбара Картленд: Терпеливый жених

Новый граф прослыл весьма большим знатоком охоты. Удача, словно муза, всегда и везде сопутствовала ему.

Юный Майкл Берн, приходившийся графу кузеном, оказался превосходным наездником, и они вдвоем частенько предпринимали продолжительные конные прогулки.

Их близость не ограничивалась одинаковыми пристрастиями. Всем своим обликом юноша чем-то неуловимо напоминал своего знаменитого родственника.

Высокий и широкоплечий, граф производил неизгладимое впечатление на каждого, с кем сводила его судьба.

Исключительные внешние данные удивительно сочетались с характерным внутренним настроем. Ярко выраженный волевой стержень его характера соседствовал в нем с тонким чувством юмора. Всегда веселый, восприимчивый к новым идеям, он с легкостью завоевывал друзей повсюду, куда ступала его нога, не прилагая к этому особых усилий.

Когда этот человек, являвшийся объектом восхищения Майкла с самого детства, пригласил его в Индию, было неудивительно, что тот просто не смог устоять.

Тем более ничто не препятствовало длительному отъезду: жизнь в замке текла своим чередом.

Раз и навсегда заведенный порядок казался отлаженным на века, не требующим особо пристального внимания. Словом, не было никаких причин не ехать.

Ко всему прочему, дядя Майкла с отцовской стороны, достопочтенный Бэзил Берн, сам предложил присмотреть за поместьем и замком в отсутствие племянника.

— Спасибо за вашу доброту, дядя Бэзил, — благодарно сказал юноша, — но, возможно, вам только кажется продолжительное пребывание среди лесов и холмов замка столь приятным. Не превратится ли данное обязательство в досадную обузу?

— Слишком долго я жил в Лондоне… Думаю, что размеренный ход сельской жизни пойдет мне на пользу. Да и твое поместье будет под присмотром. Так что, поезжай и не волнуйся.

Молодой человек с легким сердцем вверил дяде родовое гнездо, а с ним и все соответствующие юридические полномочия, а сам отбыл в Индию.

Плавание оказалось на редкость долгим и утомительным, так как в те времена путешественникам еще приходилось огибать Мыс Доброй Надежды.

И хоть в пути юноше пришлось довольно нелегко, по прибытии все тяготы благополучно завершились, и он даже начал находить сей опыт в некотором роде приятным.

В Индии Майкла ожидал поистине приятный сюрприз, а именно растущая популярность пригласившего его родственника. Такие лавры не доставались, похоже, еще ни одному вице-королю.

Одного присутствия этого человека было достаточно, чтобы проникнуться к нему уважением; неистощимый оптимизм, внутренняя бодрость и спокойствие являлись своеобразным золотым ключом к сердцам местных жителей.

Они ценили широту интересов нового графа, необыкновенный размах веселой, увлекающейся натуры.

Его предшественник, лорд Лоуренс, не отличался ни щедростью, ни благодушием.

Тот всегда был вооружен строгостью, деньги же тратил с крайней неохотой.

Вместе с графом и его молодой женой в правительственную резиденцию проникла струя непривычного ранее веселья и даже некоторого шика.

Игривому настроению, воцарившемуся в некогда угрюмом, сером пространстве, в значительной мере способствовал удачный выбор на руководящие посты новых, энергичных людей. Молодые, полные сил, они задавали всему, с чем соприкасались, соответствующий бодрый тон.

Что и говорить, с первых же дней пребывания в Индии Майкл находился в состоянии непреходящего удивления от увиденного.

Новому вице-королю сыграл на руку и тот факт, что во время его путешествия в Калькутту на родине значительно изменилась политическая атмосфера.

Сам он, как и Дизраэли, относил себя к консерваторам, а тут, совершенно неожиданно, подули бурные, либеральные ветры: к власти пришел Гладстон.

Казалось бы, такая резкая перемена не сулила ничего, кроме разочарования и беспокойства.

Однако все сложилось благоприятно. В планы либералов вовсе не входило какое бы то ни было вмешательство в течение событий, развертывавшихся в английских колониях, включая Индию.

Таким образом, новый вице-король был волен принимать любые решения, даже самые радикальные.

Не обошлось и без скептиков, которые ехидно посмеивались и прочили ему провал, ссылаясь на недостаточный практический опыт в делах подобного рода, а также на огромные масштабы страны.

Скептики не учли одного: годы управления ирландским поместьем не прошли для графа даром, да и доброе отношение к крестьянам, которое впитал он еще с молоком матери, сыграло свою роль.