Кэрол Мортимер - Опасный обольститель

— Я не хочу быть второй в вашем списке, — ответила Женевьева.

— Но это совсем не то, что вы подумали. У меня сугубо деловая встреча!

Женевьева кокетливо пожала плечами:

— Ну тогда, надеюсь, она увенчается для вас большим успехом, чем ужин со мной.

— Вы очень непоследовательны! — воскликнул Люцифер.

Женевьева посмотрела на него с улыбкой.

— Думаю, очень многие женщины с радостью согласились бы на ужин с вами, — тщательно подбирая слова, сказала она. — Но после пережитого за годы моего ужасного брака я хотела бы завести более романтические отношения, чем те, что вы можете мне предложить.

— Романтические?! — воскликнул Бенедикт и посмотрел на нее как на безумную.

Женевьева как ни в чем не бывало взглянула в окно.

— А вот и мой дом. Мы приехали, Лукас, — сказала она с равнодушной улыбкой и взяла сумочку, готовясь выйти из кареты. — Спасибо вам за поездку, милорд. Это было очень… поучительно.

Бенедикт мрачно посмотрел на нее.

— Со мной вам было бы куда веселее, Женевьева, — проговорил он. — Я отнесся бы к вам с большим… пониманием, чем граф Сэндхерст.

Она удивленно подняла брови.

— Может быть, когда-нибудь я изменю свое решение, но не сегодня, — сказала она.

Люцифер нахмурился:

— Если вы думаете, что у вас с Чарли Бруксом будет забавное и легкое любовное приключение, то глубоко ошибаетесь. Вы крайне наивно смотрите на вещи.

Честно говоря, сейчас Женевьеве было легко и весело. Она вышла замуж за Джошуа, будучи совсем юной. До брака у нее не было отношений с мужчинами, даже легкого флирта. Теперь она с удовольствием отметила, что Лукас испытывает к ней неподдельный интерес. Наверное, этот красивый обходительный брюнет не привык, чтобы женщины ему в чем-то отказывали.

Да, Бенедикт Лукас был прав, говоря, что Женевьева наивно смотрит на вещи. Но при этом она была совсем не глупа и понимала, что мужчины из высшего общества любят неприступных женщин. Если бы она сразу приняла его предложение относительно ужина, то Бенедикт очень быстро потерял бы к ней интерес. Подумать только! С помощью такой простой уловки Женевьеве удалось заинтересовать мужчину. И какого мужчину! Опасного и загадочного Люцифера!

Женевьева пожала плечами.

— Граф, в отличие от вас, долго ухаживал за мной, — сказала она.

— Но он…

— Сегодня прислал мне цветы, — не расслышав реплики Бенедикта, продолжала Женевьева. — И шоколадные конфеты. Вместе с красивой открыткой, где написаны нежные признания в любви.

Это воспоминание заставило ее улыбнуться.

— Он сделал все для того, чтобы сегодня вечером затащить вас в постель, — раздраженно проговорил Бенедикт Лукас.

— Я и сама это прекрасно понимаю. — Женевьева равнодушно кивнула. — Но Сэндхерст приложил для этого массу усилий.

Бенедикт едва сдерживал ярость. Еще ни разу с ним не случалось ничего подобного, когда он разговаривал с женщиной. А если и случалось, он этого не помнил. Все считали его не способным на сильные чувства. Однако они ошибались — он просто всегда держал себя в руках и не показывал эмоций.

— Может быть, я плохо разбираюсь в любви и чувствах, но не вижу ничего романтичного в том, что граф Сэндхерст послал вам цветы, шоколад и открытку с парочкой нежных слов, думая лишь об одном — как бы затащить вас в постель. — Губы Бенедикта скривились от отвращения.

Женевьева насмешливо на него посмотрела:

— Но ведь вы хотите от меня того же самого, что и он. Вы хотели сначала поужинать со мной, а потом переспать. Но, в отличие от графа Сэндхерста, не прислали мне сегодня цветов, шоколада и открытки с нежными признаниями в любви.

Ноздри Бенедикта раздувались от гнева.

— Даже если и так, то, по крайней мере, в отличие от графа Сэндхерста, я был откровенен с вами, — парировал Бенедикт.

— Я бы сказала, слишком откровенны… — язвительно заметила она.

Лицо Бенедикта побледнело от гнева.

— Вы самая испорченная женщина, какую я когда-либо встречал, Женевьева! — вне себя от бешенства воскликнул он.

Она с удивлением воззрилась на него, потом не выдержала и расхохоталась:

— Да, я была права, когда говорила, что вы были даже слишком откровенны со мной. В этом ваша беда, Бенедикт.

Он зло взглянул на Женевьеву. Жгучий взгляд темных глаз, казалось, пронизывал насквозь.

— Сегодня вечером я буду на балу у леди Хаммонд, — сказал он. — Помните, что мое предложение остается в силе.

Женевьева равнодушно кивнула:

— Приму к сведению. Благодарю вас. А теперь, если не возражаете…