Барбара Картленд: Звезда-беглянка

Грейсила прекрасно понимала, что люди, ожидавшие от маркиза драматических поступков и непредсказуемых действий, были сильно разочарованы.

«Такие знатные господа вроде маркиза, — заявила гувернантка Грейсилы ее няне, — должны драться на дуэли за своих жен!»

«Может быть, он просто не хочет, чтобы маркиза вернулась?» — предположила няня.

«Если он с ней не разведется, то не сможет заново жениться», — прошептала та.

«А по-моему, он не захочет приближаться к женщинам всю оставшуюся жизнь».

Грейсила отметила, что женщины в один голос порицали маркиза, а мужчины, как правило, приходили к заключению, что молодой Вирджил — просто глупец.

«Голова горячая, а сам идиот! — услышала как-то Грейсила от одного сквайра, который высказался так грубо, потому что не знал, что девочка находится в комнате. — Какого черта ему понадобилось бежать, когда он мог спокойно снять масло со сливок, не выходя из дома!»

Когда Грейсила подросла, ей стало казаться странным, что единственный наследник Баронс-Холла и титула лорда вынужден жить в изгнании. Тем более что маркиза, с которой он так стремительно и сенсационно сбежал, вскоре сама его бросила.

Год спустя после смерти старого лорда, в тот самый год, который Грейсиле запомнился навсегда — потому что отец женился на Дейзи — поднялась новая волна слухов о молодом Дэмиене.

«Его успех в Париже просто невероятен, — доложила мачехе одна из ее подруг. — Я видела его на одной из самых модных вечеринок. А на следующий день мы встретились в театре. Он был с женщиной, на которую пялился весь зрительный зал».

«Кто она?» — поинтересовалась Дейзи.

Подруга пожала плечами:

«Откуда я знаю? Одна из grandes cocolies парижского света. О, дорогая, если бы ты видела, какие у них драгоценности — дух захватывает!»

Разговор перешел на другую тему: заговорили о моде — туалетах и украшениях.

Грейсиле казалось, что каждый, кто приезжал с континента, встречал там лорда Дэмиена. Когда Грейсила узнала, что лорд приехал из Италии, то даже позавидовала ему.

Ей так хотелось собственными глазами увидеть эту страну! Грейсила прочла об Италии столько книг, что в ее воображении словно вживую вставали яркие картины: прекрасные соборы с разноцветными бликами на светлых стенах от узорных витражей, сияющие золотокрылые архангелы, с любовью взирающие на земных странников, залитые солнцем виноградные долины с тяжелыми нефритовыми гроздьями, толпы чумазых деревенских ребятишек, бегущие за старым шарманщиком…

Девушка скучала по мощеным улицам Рима, нагретым южным солнцем, по загадочному древнему Колизею. Ей хотелось взобраться под самый купол собора Святого Петра, побродить по знаменитым садам Боргезе.

Лорд Дэмиен представал в ее воображении похожим на Байрона. Это было неудивительно — именно таким его рисовала людская молва. Как и великий поэт, лорд был вынужден покинуть родину из-за скандальной славы. Истории Байрона и лорда Дэмиена в чем-то пересекались.

И теперь, когда уже никто не ждал его возвращения, Грейсила слышит поразительную новость о его приезде!

Почувствовав выжидательный взгляд Миллета, она поняла, что слишком глубоко погрузилась в свои мысли.

— Ваша милость, теперь вы понимаете, в каком мы положении? Послушайтесь моего совета, возвращайтесь домой, пойдите к отцу и объясните, почему вы не хотите выходить замуж за его светлость. Я уверен, он вас поймет.

— Граф не поймет… И я не могу… сказать ему правду! Но никто, никто не заставит меня стать женой герцога!

Грейсила говорила так горячо, с таким отчаянием, что в глазах Миллета появилось новое выражение. Он, кажется, начал понимать, в чем дело.

«Он знает, — подумала Грейсила, — наверняка знает, что мачеха на самом деле не такая, какой хочет казаться, что она притворяется».

Возможно, Миллет ничего не знал про герцога, но он каждый сезон сопровождал отца Грейсилы с мачехой в Лондон. И пока они принимали гостей в роскошном салоне на Ганновер-стрит, Грейсила оставалась в провинции.

Если у мачехи был один любовник, значит, могло быть и несколько. Прислуга должна была об этом знать, ведь слуги всегда все знают про своих господ.

Миллет молчал, и Грейсиле показалось, что он обдумывает, как бы уговорить ее вернуться домой.

— Послушай, Митти, — сказала она, — это единственное место, где меня никто не станет искать. Отцу такое даже в голову не придет, особенно теперь, раз вернулся лорд Дэмиен. К тому же, вряд ли после всех этих событий его станут осаждать гости.