Бертрис Смолл - Царица Пальмиры

— Не знаю точно, но этот центурион не слишком смышленый. Он ищет Марка и тебя, а то, что я приехала сюда всего лишь несколько недель назад, его не волнует.

— Они уехали! — сказала Эда, входя в комнату Дагиан. — Ох, Зенобия, как же ты напугала меня! Когда я увидела, как ты входишь в комнату, у меня душа в пятки ушла. Почему же ты не спряталась? Ведь тебя могли схватить!

— Мне не угрожала опасность, — утешала Зенобия свою невестку. — Как я могла бросить ребенка. Мавия слишком дорога мне.

— Они вернутся назад, — продолжала Эда. — Они уверены, что ты где-то здесь, хотя Аул отрицал, что видел тебя. Они возвратятся в Кориний, возьмут солдат, вернутся и обыщут окрестности Салины.

— Сколько у нас времени? — спросила Зенобия.

— Они не смогут вернуться в Кориний раньше завтрашнего дня, и еще один день уйдет у них на обратную дорогу. Думаю, что у вас есть три дня.

Озорная улыбка озарила лицо Зенобии.

— Мы опередим их, — сказала она, — и проедем через Кориний раньше, чем они доберутся туда. Пока они будут возвращаться по уже пройденному пути, мы будем ехать в противоположном направлении!

Эда негромко засмеялась.

— Какой же ты прекрасный стратег, сестра! Это правда, что в своей стране ты руководила армией?

— Да, я командовала армией, — скромно призналась Зенобия.

— Марк говорит, что она и в самом деле была великим полководцем, — сказала Дагиан.

— Охотно верю этому, — ответила Эда, а потом с беспокойством спросила Зенобию:

— Ты ведь простишь Аула за то, что он ударил тебя, не правда ли?

Теперь рассмеялась Зенобия.

— Думаю, Аул не нашел своего истинного призвания, — сказала она. — Из него вышел бы замечательный актер! Вы только подумайте, «валяться с мужчинами на конюшне»!

— В действительности у Аула не было необходимости быть таким грубым, — осудила его Дагиан. Зенобия бросилась защищать Аула.

— Нет, нет! Именно этот удар убедил центуриона, что я всего лишь неопрятная и глупая женщина-рабыня.

В ту ночь Аул был вынужден предложить свое гостеприимство и стол центуриону и легионерам на внутреннем дворе. Зенобия и Мавия оставались у себя в спальне, и им благополучно удавалось держаться подальше от их глаз. Мавия нервничала, как никогда прежде с тех пор, как покинула Пальмиру. В какой-то момент она даже заплакала. Зенобия утешала ребенка, превратив в игру то, что им предстояло сделать впоследствии.

— Мы тайно выскользнем с виллы дяди Аула, точно так же, как мама когда-то выскользнула из Пальмиры, чтобы поискать помощи у персов, — сказала Зенобия.

— Но ведь римляне схватили тебя! — причитала Мавия.

— Только потому, что с нами не было папы, Мавия, — ответила ее мать.

— А где папа? — спросил ребенок.

— Он у добунни. Они помогут нам добраться до нашего острова.

— И римляне не поймают нас? Нам не придется снова жить с императором? — спрашивала Мавия, всхлипывая.

— Нет, моя дорогая, римляне не поймают нас, и мы никогда больше не увидим императора. Обещаю, Мавия! И Зенобия крепко обняла маленькую дочь.

— Всегда мы бежим, всегда спасаемся! — бормотала Баб, укладывая вещи. — Надеюсь, прежде чем я умру, нам дадут хоть немного пожить спокойно!

Услышав ворчание старухи, Адрия улыбнулась и опустила голову. Все знали, что Баб, которой теперь было далеко за семьдесят, так и расцветала от приключений.

— Будь терпеливой, старушка, — сказала Зенобия. — Несомненно, это в последний раз. На нашем острове мы окажемся в безопасности.

— Я так надеюсь на это! Если бы твоя дорогая матушка была жива и увидела, как эти римляне травят тебя, это разбило бы ей сердце!

Адрия сложила в маленький сундучок одежду и все, что может понадобиться в пути. Все остальное Баб упаковала в сундуки, которые доставят позже.

Центуриона напоили превосходным вином. Под действием легкого снотворного, которое ему подсыпали в последнюю чашу, он уснул и теперь лежал, шумно храпя, в комнате для гостей.

Он не слышал, как члены семьи один за другим проскользнули в спальню Зенобии, чтобы попрощаться с ней. Эрвина и Ферн принесли своей кузине Мавии маленького котенка в качестве прощального подарка.

— Эту кошечку зовут Цветок, потому что она любит нюхать цветы, — прошепелявила Ферн.

Мавия, прижав котенка к груди, поблагодарила своих сестер и пообещала когда-нибудь снова навестить их.

Эда сказала:

— Теперь вы должны поторопиться. Когда появится возможность, мы пришлем вам вещи. Я положу для вас побольше черенков из моего сада.