Бертрис Смолл - Гарем

Вместе с королем в поход отправились Чарльз, его дядя Адам, его братья Иан и Хью, а также соседи Джеймс и Гилберт Хей. Что касается хозяина Грейхевена, отца двух последних молодых людей, то он приболел и был оставлен в Шиэне. Колин горячо протестовал, но у Джанет было дурное предчувствие, и она подсыпала ему в вино снотворное. Проснулся Колин лишь спустя двое суток.

К сожалению, это не помогло. Проснувшись с рассветом двадцать третьего ноября, Колин Хей тайком выбрался из спальни Джанет, тепло оделся, оседлал на конюшне своего коня и пустился догонять сыновей.

Он опоздал и лишь помог Рыжему Хью и другим немногим из оставшихся в живых собрать с поля боя трупы товарищей. Среди убитых были: Адам Лесли, граф Гленкирк; его сын и наследник Иан; племянник Чарльз Лесли, граф Шиэн; наследник Грейхевена Джеймс Хей и его брат Гилберт, равно как и еще две сотни молодых людей из Гленкирка, Шиэна и Грейхевена. Оставшиеся в живых реквизировали у местных крестьян повозки, дабы переправить павших домой.

В один из солнечных летних дней Патрик Лесли, четвертый граф Гленкирк, спустился в холодный и влажный склеп рода Лесли, располагавшийся под алтарем домашней часовни. В склепе постоянно горело с десяток ламп.

Опустившись на мраморную скамью, на которой можно было помолиться и поразмышлять, он воззрился на каменные плиты. На всех плитах за исключением одной значились лишь имена погребенных и даты жизни и смерти.

Здесь лежал его прадед Патрик, первый граф Гленкирк, в честь которого его назвали при рождении. Он умер во сне в возрасте восьмидесяти лет. Граф смутно помнил высокого старика с седой шевелюрой и густым голосом. Рядом с ним покоилась его жена Агнес Каммингс.

Дальше шли могилы его деда Адама, его отца Иана и дяди Чарльза. Все они погибли в сражении при Солуэй-Мосс в 1542 году. Рядом с каждым лежала его жена. Бабушка Анна Макдональд (и тут же маленькая могилка ее старшего сына, умершего в возрасте трех лет). Фиона Абернети, жена Чарльза, скончавшаяся после пятых родов. Мать самого графа Джейн Дундас. Смерть настигла ее во дворе замка, когда ей принесли трагическое известие с поля боя в Солуэй-Мосс. После нее сиротами остались пятеро детей.

Они, равно как и дети Чарльза, были воспитаны и подняты на ноги двоюродной бабушкой Джанет Лесли. Вспомнив о вей, граф Гленкирк улыбнулся. Он горячо любил ее. Ответственность за воспитание стольких сирот легла на ее плечи, когда ей было шестьдесят два — почтенный возраст. Тем не менее это ее не испугало. Первым делом она разогнала дальних родственников, которые словно вороны слетелись в Гленкирк, желая заполучить себе не только детей, но и имущество рода Лесли.

Графу было девять лет, когда он остался круглым сиротой. Он хорошо помнил тот скорбный день. Ему хотелось расплакаться при всех, но бабушка Джанет ласково и в то же время твердо сказала ему, что граф Гленкирк, каким бы юным он ни был, не имеет права показывать свою слабость на людях. И мальчик, дождавшись ночи, выплакался в объятиях бабушки.

Ей одной дети обязаны были своим счастьем. Сестер графа выдали замуж за порядочных, любящих и состоятельных молодых людей. Не обидела бабушка Джанет и своих внуков по мужской линии, дав каждому достойные средства к существованию.

Больше всего графа Гленкирка всегда поражало то, что бабушка Джанет как будто совсем не старела. Ее волосы мягкого персикового оттенка почти не поседели, а глаза горели зеленым огнем. Патрик знал, что в юности у бабушки волосы были такого же золотисто-каштанового оттенка, как и у него. Он судил по портрету, висевшему в большом зале замка Гленкирк, на котором Джанет было всего тринадцать лет.

— Храни тебя Господь, Сайра… — проговорил он и тут же осекся.

Но уже в следующую минуту он понял, что здесь некому его подслушать, и усмехнулся. Даже если бы кто и услышал, то не понял бы, что ему, Патрику, четвертому графу Гленкирку, известна фантастическая тайна жизни его двоюродной бабушки.

Он вытащил из кармана камзола письмо, написанное Эстер Кирой для Джанет. Их письма были отправлены примерно в одно и то же время. Патрик извещал Эстер Киру о кончине Сайры, а Эстер Кира, в свою очередь, извещала Сайру о смерти султана Сулеймана 14 августа 1566 года.

На металлической пластинке, которой была помечена могила Сайры, была короткая эпитафия: «Рождена шотландкой и скончалась ею». Люди, которым доведется когда-нибудь взглянуть на эти строки, конечно, подумают, что покойная была несчастной старой девой. Где им будет догадаться о том, сколько всего было в ее жизни!