Мэри Бэлоу - Больше, чем любовница

Два джентльмена, одетые, несмотря на прохладу раннего утра, не по погоде легко – оба без сюртуков и жилетов, – готовились вышибить друг другу мозги или на худой конец лишить жизни менее эффектным способом. Дуэль должна была состояться одной из уединенных лужаек лондонского Гайд-парка, совершенно безлюдного в этот ранний час. Джентльмены, казалось, не замечали друг друга, они, очевидно, собирались с духом в ожидании решающего момента – когда один из секундантов взмахнет платком, и станет ясно, кто чего стоит, пуля рассудит, кто прав, кто виноват. Каждый из соперников знал: если не убьет он, убьют его. Стрелять предстояло на поражение, чтобы наверняка убить.

Как уже говорилось, дуэлянты прибыли в Гайд-парк не одни, а со свитой, то есть с секундантами и хирургом. Приехали также друзья и знакомые дуэлянтов. Ритуал исполнялся безукоризненно, ибо дуэль – это поединок чести, а не драка в гневе, где выясняют отношения те, кому не посчастливилось унаследовать титул.

Дуэли предшествовал вызов – брошенная а лицо перчатка. Вызов был принят, и теперь противники, двое секундантов и хирург готовились к развязке.

Как и всякое действо, дуэль не могла обойтись без зрителей, разумеется, мужчин. Впрочем, наблюдателей ввиду раннего часа было немного: Приехали в основном те, кто еще не успел вернуться домой после бурно проведенной ночи; для этих джентльменов дуэль была всего лишь развлечением, скрашивающим унылое однообразие балов, карточных игр в «Уайтсе» <���Один из старейших клубов Лондона. – Здесь и далее примеч.пер> и утренних прогулок в парке. Поэтому они ожидали развития событий с видимым нетерпением.

Один из соперников, невысокий полноватый джентльмен не слишком приятной наружности, то и дело притопывал ногой и, явно нервничая, облизывал пересохшие губы, а ведь именно он бросил вызов… Этот дуэлянт пытался скрыть свое беспокойство, но необыкновенная бледность лица выдавала его с головой.

– Да, пожалуй, задайте ему этот вопрос, – процедил сквозь зубы нервничавший джентльмен, обращаясь к своему секунданту. – Нет-нет, я вовсе не ищу примирения, но все же,.. В таких случаях не следует забывать об этикете.

Секундант полноватого джентльмена подошел к секунданту противоположной стороны, и тот, выслушав сообщение, отправился передавать его адресату.

Второй участник дуэли, высокий и стройный, едва ли походил на человека, готовящегося встретить смерть, вид у него был самый беззаботный. Как и его противник, он был без сюртука, жилета и шейного платка, но, казалось, внешне только выигрывал от этого: под тонкой рубашкой белоснежного батиста вырисовывались очертания широких налитых плеч и мощных бицепсов. Ноги же, обтянутые бриджами, отличались стройностью и мускулистостью. Этот дуэлянт, безусловно, человек очень родовитый, казалось, был озабочен лишь тем, чтобы кружева на манжетах его батистовой рубашки не помялись; он разглаживал их своей узкой ладонью с длинными изящными пальцами – пальцами музыканта. При этом бросались в глаза его ногти – тщательно отполированные, с безупречным маникюром. Разглаживая кружевные манжеты, он беседовал со своими друзьями.

– Оливер дрожит как осиновый лист, – заметил барон Поттер, взглянув сквозь лорнет на полноватого джентльмена. – Полагаю, он не смог бы попасть во фронтон собора с тридцати шагов.

– Да и зубы у него выбивают дробь, как копыта резвой лошадки, – добавил виконт Кимбли.

– Ты всерьез собрался его убить, Трешем? – спросил Мэддокс-младший.

Джоселин Трешем окинул Мэддокса надменным взглядом.

– Разве не ради убийства совершаются дуэли? – проговорил он с презрительной усмешкой.

– Может, отсюда сразу в «Уайтс» завтракать? – предложил виконт Кимбли. – Ты не против, Трешем? А потом поедем в «Таттерсолл». Я там приметил пару гнедых для моей коляски.

– Да, но сначала надо покончить с этим досадным недоразумением. Дело яйца выеденного не стоит – это верно… И все же строить планы пока рановато.

В этот момент к собеседникам подошел секундант Трешема, и тот не без раздражения спросил:

– Чего мы ждем, Конан? Надеюсь, для задержки имеется весьма уважительная причина. Должен признаться, мне не терпится отправиться в клуб и как следует позавтракать.

Сэр Конан неплохо знал Трешема, и спокойствие последнего накануне поединка нисколько его не удивляло. Конан выполнял роль секунданта в трех предыдущих дуэлях приятелями и всякий раз после поединка Трешем с удовольствием и обильно завтракал. Причем завтракал без малейших признаков нервозности – словно нагулял аппетит во время верховой прогулки, во всяком случае, он совершенно не походил на человека, только что вернувшегося с дуэли.