Елена Литвиненко - Кукла советника

– Это что такое? Ты зачем его стащила? Отдай сейчас же, – попыталась она разжать мои побелевшие пальцы. – А кровь откуда?

Служанка поманила светильник, приказав ему зависнуть над кроватью, и громко завизжала, закрывая лицо руками.

Ругань, топот сапог, дверь распахнулась, едва не слетев с петель. Стражники с алебардами наперевес влетели в спальню и затормозили, будто налетев на невидимую преграду.

– Она!.. Она… Она убила господина!

Растолкав стражу, в комнату вбежал расхристанный паж – перекошенная рубаха, полузастегнутые бриджи – влепил служанке пощечину, заставляя ее умолкнуть.

– Заткнись, дура! – рявкнул он.

Глаза парня заметались, глядя то на меня, то на мертвого графа.

– Что смотрите, вон отсюда! И ты тоже, – сдернул он меня с кровати.

Я пошатнулась, стараясь удержаться на подгибающихся ногах; комната накренилась, пол будто рванулся навстречу. Уронив кинжал, я вцепилась в рубашку Тимара. В затекших стопах кололи тысячи иголок.

Толчками придавая направление, паж выпихнул меня из спальни, швырнул, как куклу, в кресло.

– Сиди здесь!

Закрыл дверь, привалился к ней спиной, мучительно размышляя. Проснувшиеся слуги толпились в коридоре, перешептывались, поглядывая на Тимара и стараясь не смотреть на меня.

– Доложим князю? – решился, наконец, кто-то.

– Нет! Сначала виконту, – тряхнул волосами паж. – Возвращайтесь к себе и не высовывайтесь. И не вздумайте болтать, – угрожающе предупредил он. – Шкуру спущу!

– Ты! – повернулся парень к полуобморочной служанке, всхлипывающей в рукав. – Завтрак графа принесешь сюда, все должно быть как обычно! Никому ни слова, пока не прибудет виконт. Что стоим, кого ждем?!.

Искоса поглядывая на меня, Тимар поворошил поленья в камине, заставляя их разгореться. Налил себе вина и отошел к окну, вглядываясь вдаль. Несколько раз глубоко вдохнул морозный воздух и заговорил, я даже сначала подумала, что со мной, – но ошиблась.

– Ваше сиятельство… Нет, я не оговорился. У меня две новости. И обе хорошие. О первой вы, наверное, уже догадались. Вторая состоит в том, что мне не пришлось использовать… хм-м… перстень, который вы дали. Вашего брата убила его новая игрушка. Да, господин, я так и сделал. Спальня заперта, девчонка изолирована. Я буду вас ждать.

Паж допил вино и захлопнул створки, но даже через мутноватые стекла была видна метель, белыми кулаками колотившая в окно.

Я несколько раз пыталась заговорить, узнать, что со мной будет. Запорют? Повесят? Отрубят голову? Затравят собаками?.. Князь Луар знал толк в казнях. Обклеванный воронами череп непокорного лорда до сих пор скалится безгубым ртом над задней стеной… Вместо голоса из горла раздавался мышиный писк.

Светлые, помогите! Я буду хорошей, очень хорошей! Я никогда не буду больше воровать еду, буду почитать мать, буду покорно выполнять любую работу на кухне, и каждую неделю, нет, дважды в неделю в часовне, чтобы иметь возможность согреть вас свечами!

Боли я боялась больше всего.

Вот и сидела истуканом, вжимаясь в кресло, глупо надеясь, что обо мне забудут.

Тимар расхаживал взад и вперед по комнате вдоль стены с прорубленными в ней окнами, не отрывая взгляда от происходившего внизу. Не знаю, как он умудрялся рассмотреть хоть что-то в завывавшем буране. В половину седьмого утра, бросила я взгляд на часы на каминной полке, паж сжал завибрировавший на груди амулет.

– Да, господин, мы в Северной башне. На самом верху.

Встречая прибывшего, склонился в поклоне.

– Ваше сиятельство.

Низко опустив голову, прячась за волосами, я боялась взглянуть на человека, который решит мою судьбу.

– Где тело? – Голос властный, холодный, совсем не похожий на текучий «Ли-и-ира».

Тимар распахнул дверь в спальню.

Новоиспеченный граф стремительно прошел мимо, обдав меня запахом мороза.

– Темные с тобой, любезный братец, – услышала я. – Жаль, не вышло лично перерезать тебе горло… Кто это сделал?

– Она.

Граф опустился передо мной на корточки, двумя пальцами сжал подбородок, заставляя поднять голову. Я заледенела под взглядом бледно-голубых нерайанских глаз и опустила ресницы. Кажется, даже дышала через раз.

– Как тебя зовут? – отрывистые слова, будто команду отдает.

– Ли… Лира, – выдавила я.

– Нужно говорить «Лира, господин», – поправил он меня.

– Лира, господин, – послушно прошептала я.

– Молодец.

– Позвольте, ваше сиятельство, – приблизился, как змея по воде, ранее не замеченный мной человек в потертом балахоне. Положил ладонь на мой затылок, заглянул в лицо, снова поводил рукой над теменем. Не то от мигающего света, не то от страха, мне показалось, что его зрачки вытянулись и позеленели.