Екатерина Лоринова - Лунный плен

– Невиновен?! Тогда какого дракона Вы держите его здесь? Вместо того, чтобы отправить к лекарю?

Никогда раньше не допускала и мысли, чтобы повысить голос на кого-либо во дворце – напротив, старалась быть как можно незаметнее, но что-то во мне менялось. Стремительно менялось, и я сама не знала, как к этому относиться. Слишком много всего обрушилось за последние дни.

– Он остается не менее опасным, миледи, – устало проговорил Ридник, удивленно вскинув на меня глаза, – скоро сами все увидите.

Наконец лестница закончилась. Перед нами была дверь с узким зарешеченным окошком.

– Я невиновен! Невиновен! – тень налетела и обрушилась на прутья со всей силы кулака.

Я вздрогнула от неожиданности. В этой холодной, полутемной башне узник меня напугал.

– Рион, Ее Величество почтила Вас своим присутствием, – Сэм отступил на пару шагов, давая мне проход, а за решеткой показалось изможденное лицо, – не бойтесь, на нем связывающие браслеты.

То есть, блокирующие магию.

– Снарр Райли Рион, – я мягко обратилась к узнику. Пришлось чуть наклониться, чтобы видеть его глаза – зеленые, пронзительно-яркие, как у всех снарров, – Вы меня слышите? Я пришла поговорить.

– Я невиновен! – еще несколько таких ударов грозили превратить руки в кровавое месиво.

– Оставьте нас, – я выразительно посмотрела на гвардейца, и он с видимой неохотой двинулся вверх по лестнице, пока полностью не скрылся из виду.

– Вы невиновны, знаю, – я вернулась к окошечку, – если можете, расскажите, что произошло.

– А то Вы не понимаете? Посох почувствовал Вашу силу! – эльф зловеще расхохотался, а затем в глубине камеры послышался всхлип, – спасите нас всех… спасите…

А еще говорят, что влияние на эйши гуманнее пыток. У несчастного помутился рассудок.

– Мне жаль, что жрецы…

– Миледи, я магистр Западного Ковена, – совершенно нормальным голосом перебил узник, – мага моего уровня невозможно сломать, – новый смешок зародил сомнения в его правоте, – до конца.

– Вы же понимаете, магистр, – я говорила, как с блаженным, – Вас держат под замком из-за еретических речей. Никто не имеет права распространять неподобающие слухи, – глаза по ту сторону решетки мигнули, – об императорской семье.

– Я говорю правду, – легче сдвинуть с места скалу, чем переубедить фанатика, – в Вас огромная сила, посох ее показал. Докажите это двору, и меня отпустят! Где же знаменитая снартарийская справедливость?

– Моя бы воля, и не бывать на Вас кандалов, – холодно произнесла я, задержав взгляд на гладких темных браслетах. В игре света и тени почудилось, что по металлу пробежала трещина, и еще одна… Я моргнула, – почему Вы так на меня смотрите?

– В Ваших глазах танцуют искры, миледи, – узник благоговейно прильнул к решетке, заставив инстинктивно отшатнуться, – примите мою безмерную благодарность за спасение…, – и прежде чем я успела удивиться его словам, снарр скинул браслеты к ногам. Он тряс и растирал руки, а губы что-то шептали, – мои силы возвращаются. Возвращаются!!!

Наши взгляды – восторженный его, и мой, неверящий, – пересеклись сквозь решетку.

– Теперь я смогу уйти… Я буду везде славить Вашу милость…

Милость? Спасение? Все походило на сумасшествие, если бы не кандалы, сломанные на моих глазах.

– Не стоит, – пальцы слегка покалывало – наверное, от потрясения, сквозь которое нервной дрожью пробивалось осознание правды, – в качестве благодарности приму Ваше молчание. Обо всем.

Вернулся Ридник и накинул плащ мне на плечи. Свой поверх моего. Но даже меховые одежды северных варваров не спасли бы от озноба, сотрясающего тело и душу. Словно мой эйши извлекли и искусственно вживляли в другую…в чужую, незнакомую меня.

– Пойдемте, Вы совсем замерзли, – по-отечески пожурил Сэм и предложил руку, чем я с радостью воспользовалась. Его простое человеческое тепло, как ни странно, оказало живительное действие. Во мне поселилась уверенность, что чем бы ни было случившееся, я поступила правильно. Невиновный не должен томиться в башне северной провинции. …А знающий не должен распускать язык.

Последней мыслью я наступила на пятку совести. Феликс убьет меня, если узнает о таких силах. В лучшем случае отправит на опыты в Ковен. А если вспомнить сон и недавнюю пропажу, даже тупой атихор сложит дважды два. Нет, на меня не было покушения, но все поправимо, если кто-то поймет, кому перешли Дары из шкатулки. Снова предельно отчетливо, как звезды на бархате летнего неба, отпечатались слова «предсказания»: