Надежда Мамаева - Охота за зачетом

– Натиша, что вы должны были сделать, когда поняли, что у вас резерв на нуле?

– Принять удар на острие клинка. Заговоренная сталь впитала бы силу пульсара, а потом – кинуться на вас… – последние свои слова я произнесла тихо. Очень.

Но полуэльф их отлично расслышал и усмехнулся. А до меня стало доходить: он знал, что я вычерпала всю энергию, и специально… А я… Идиотка!

– Когда мне прийти на пересдачу? – Я упрямо сжала губы.

– Завтра утром. – Если ответом можно убить, то сейчас это был как раз тот случай. За ночь я не восстановлюсь и вполовину. – Свободны.

– А теперь погоняю тебя… – это магистр обратился уже к тому, кого я нечаянно подбила.

Шишка на лбу Мейнса уже напоминала размером сливу и грозила вырасти еще, до почетных габаритов яблока. Вот только, судя по настрою и адепта, и преподавателя, отпускать пострадавшего в лекарское крыло никто не собирался.

Интересно, Урилл пришел на отработку или… он же вроде алхимик? Но по тому, как парень уверенно начал бинтовать запястья, точно боевой маг, я усомнилась.

А потом мне стало обидно. И за себя, и за этого Мейнса, над которым полуэльф наверняка будет так же изуверствовать, гоняя до седьмого пота.

У меня сил не осталось, но я маг жизни и… зачерпнув из неприкосновенного резерва ауры, подошла и положила на лоб опешившего парня ладонь. Заклинание было простым и требовало дара совсем чуть, но я все же пошатнулась. И плевать: до завтра все равно восстановиться не успею, так что зачет все равно завалю. А этот Урилл хоть не будет радовать магистра шишкой.

Про то, что за удар колокола адепт наставит с дюжину новых, я старалась не думать.

– Натиша, давайте вашу зачетку, – неожиданно прозвучало из-за спины.

Я ушам своим не поверила. Но все же протянула книжицу дрожащей от усталости рукой.

Ромирэль поставил росчерк в графе со словами:

– Боец вы, конечно, никакой, но целитель – истинный. И если на практике боевики уберегут вас от нечисти, то вы обязательно спасёте их от ран. Так что держите. – Он протянул мне зачетку. – А на тренировки с мечами все же поднажмите… – последнее он произнес с усмешкой.

А я зарделась и… подхватив из пыли тренировочный клинок, помчалась в сторону общежитий. Ура! Я еду вместе с Лисом!

Вот только радость моя была недолгой.

Как оказалось, группа уже успела отбыть на практику.

– А как же лекарь? С адептами должен быть целитель! – ошарашенно произнесла я, стоя в канцелярии.

– А с ними и поехала Марика Хосс, ваша одногруппница, – сверилась со списками милая грымза-секретарша. Она и вправду была симпатичной. Для своей расы. С аккуратно торчащими заостренными ушками, клычками, выступающими над верхней губой, и когтями, которыми без всяких ножниц легко вскрывала конверты даже из самой плотной бумаги.

– Но у нее нет зачета по стационарной защите! – выпалила я, памятуя, как удивился магистр Ромирэль, когда я пришла к нему. Значит, до меня никто к нему не подходил.

– Как нет? – вскинула брови секретарь, а после не поленилась поднять документы и… – Вот поганка, подделала! А я сразу и не заметила!

В итоге я убила уйму времени, пока добилась, чтобы меня включили в список для практики вместо проныры Марики. Вот только когда я пошла за подписью к декану… В общем, тот метал на меня, с ректорского благословения, громы, молнии и нелестные эпитеты. Эпитеты особенно. Но я была неумолима. Так меня тянуло… обогатиться знаниями о лекарственных растениях Шумерлинских топей!

– Вот! – с интонацией «подавись, зараза» произнес декан и поставил свою подпись под приказом.

Формально у него не было причин мне отказать, а не формально… Он пытался, честно. Но сдался. Потому как клянчить, давить на жалость, плакать и угрожать уходом – это, как оказалось, не только обязательный ритуал для женщины на пути к шубе, но и одной адептки – к полевой практике. Потому как я заявила: либо я еду на север, либо пишу заявление о переводе в Алжиррас.

И по глазам декана я видела ответ: «Ну и пиши!» – но он понимал, что в таком случае будет скандал уже с начальством: студентка, да еще четвертого курса, с девятым уровнем дара – и уйдет к конкурентам-южанам! В итоге мое угрожающее молчание перешло в беспощадное отступление декана и я смогла с легким сердцем покинуть академию. Вот только отправляться одной на ночь глядя по северному тракту вдогонку группе боевиков – идея была так себе. И в кои-то веки мой разум возобладал над девичьей дурью.

Я вылетела на метле из Йоноля, когда летнее солнце еще только-только поднималось над горизонтом, жаворонки едва просыпались, а утро еще не успело заявить о себе во всеуслышание и вылить на землю черпак молочно-розовых лучей. Мое сердце было полно рассвета и надежд. Я неслась ветром над полями, лесами, долами, озерами, то взмывая в облака, то устремляясь вниз, так что пятки однажды едва не коснулись воды в излучине реки.