Нина Тарутина - И закрутилось колесо сансары. Часть 1

Перед взором Вселенной предстали две давно потухшие звезды… В таком состоянии не один век пролежали эти звезды в полном забвении, схороненные в заброшенной глубокой штольне непроходимого, дремучего леса.

И сегодня Вселенная решила, что пришло время извлечь заброшенные звезды на свет Божий!

Потухшие звезды оказались неприкаянными душами двух кентавров – Хисороноса и Никлидонойя – этих ярких представителей из рода кентавров, которых всегда отличала двойственностью природы, неумеренная сексуальностью, необузданные страсти, могучая сила… Очень часто, не в состоянии обуздать свой бешенный нрав, свои страсти, теряя остатки разума, кентавры не останавливались ни перед чем, лишь бы овладеть желаемым!

Необузданная, дикая страсть кентавра Хисороноса к юной, прекрасной нимфе – одной из покровительниц местности, на которой он проживал – и погубила его, а заодно и его ближайшего друга кентавра Никлидонойя.

Местом обитания кентавров была обитель, расположенная на лесистом, труднодоступном горном склоне. С высоты этого склона взору открывалась отличная панорама местности и довольно хороший обзор далеких далей. Обозревая эти дали, кентавр Хисоронос и заприметил юную, прекрасную нимфу, которая жила со своими сородичами в низине, в гроте, у берега реки. Между кентаврами и нимфами не было ничего общего, ни что их не объединяло, а разделяла огромная пропасть отчуждения…

Кентавр Хисоронос потерял покой, грезил юной нимфой наяву: повсюду ему мерещился стройный, гибкий стан и волнующие формы, изгибы линий тела юной девы; ее роскошные волосы; восхитительно-прелестное, милое личико с лукавой улыбкой! Ее огромные, зеленые с поволокой, русалочьи глаза мерещились ему в темноте ночи, лишая кентавра Хисороноса сна…

Нимфы – эти прекрасные женские духи являлись хранительницами местности, на которой, среди прочих, проживали и кентавры. Нимфы любили прохладу и таинственную мглу лесов, но жить предпочитали в гроте, у источника реки, нежась на влажном мхе!

Прекрасная юная нимфа временами, как истинная амазонка, вместе со своими сородичами охотилась за дичью в свите Дианы; обожала подолгу плескаться в ласковых водах реки, смущая покой Духа реки прелестями своего юного, обнаженного тела и взглядом своих сверкающих, лукавых глаз обещала ему много счастья; плела себе роскошно-царственные венки из луговых трав; на поляне, перед речкой, темными вечерами с упоением водила с подружками хороводы при лунном свете; прыгала через горящий костер… И повсюду юную прелестницу преследовал горящий взор кентавра Хисороноса!

Кентавру Хисороносу стало известно, что плененный завораживающей красотой юной нимфы, с ней желает вступить в брачный союз Дух реки, у истока которой нимфа жила вместе с сородичами, купалась в водах этой реки… Но юная нимфа отказала Духу реки – отказалась от такой чести!

– Если юная нимфа отказалась стать женой Духа реки, то мне вообще надеяться не на что! – резонно рассудил кентавр Хисоронос и решил взять то, что ему понравилось силой, зная наперед, что будет сурово наказан за содеянное, если задуманное им, пойдет не по плану…

Утомленная очередной охотой за дичью в свите Дианы, юная нимфа отдыхала на влажном мхе в кругу своих сородичей. После удачной охоты все крепко спали, когда кентавр Хисоронос вошел в грот, а его друг кентавр Никлидоной остался сторожить у входа.

Как легкую пушинку, кентавр Хисоронос подхватил спящую юную красавицу нимфу и поспешил прочь из грота.

Все пошло не так, как рассчитывал коварный кентавр Хисоронос: юная нимфа, несмотря на усталость, проснулась и испуганно, а затем громко и обреченно закричала!

Сородичи, разбуженные отчаянным криком юной нимфы, выскочили из грота и бросились преследовать похитителей. Кентавр Никлидоной, прикрывая отход своего друга к их обители на скале, отбивался от преследователей стволом дерева, вырванного им с корнем из земли.

Громкие крики отчаяния нимф и хриплые, грубые голоса кентавров эхо разнесло далеко по округе и привлекли внимание воинского отряда царя лапифов, который в то время находился неподалеку от места, где разыгралась трагедия.

Воины поспешили на помощь нимфам и вскоре кентавр Никлидоной был повержен – поздно: у кентавра Хисороноса было достаточно времени, чтобы грубо надругаться над юной нимфой:

– Если она не будет моей – она не достанется никому! – так решил участь юной нимфы кентавр Хисоронос – прелестная, очаровательная юная нимфа, как безжалостно сорванный, истерзанный, а затем выброшенный цветок, лежала неподвижно в лужице собственной крови…