Погруженная в наивные девичьи мечты, я незаметно дошла до приемной. Тут скопилось много народу, мы с сестрой едва отыскали свободные стулья в углу. О том, чтобы пробраться к отцу, не могло быть и речи. Он стоял рядом с секретарем, собирался с мужеством войти в высокие дубовые двери. По бокам створок замерли ливрейные лакеи, готовые грудью защитить его величество от незваных просителей.
Перехватив мой беспокойный взгляд, отец кивнул и широко улыбнулся. Мол, все обойдется. Так, чтобы никто не видел, скрестила за спиной пальцы на удачу.
– Может, подождем в другом месте?
В отличие от меня, окрыленной близостью предмета грез, Катарина предпочла бы общество дам стайке перешептывающихся мужчин. Женщины среди них, впрочем, тоже попадались, но сплошь вдовы, искавшие помощи и защиты у монарха. Они надеялись выхлопотать пенсию или закончить давние судебные тяжбы.
– Еще пару минут. Вдруг все быстро решится?
– Вряд ли, – покачала головой сестра.
Она смыслила в подобных делах больше меня.
За разговорами мы едва не пропустили момент, когда отворились тяжелые створки, и отец скрылся за дверьми кабинета его величества. Потянулись долгие минуты ожидания, скрашиваемые обсуждением будущей свадьбы Катарины. Мы сообща решали, какие цветы выбрать для букета, стоит ли доводить количество гостей до трехсот, или двести восемьдесят тоже приемлемо для баронессы Новаль. В итоге и вовсе вычеркнули пару фамилий, в частности, старых дев и жутких сплетниц, по недоразумению состоявших в родстве с нашей семьей. Катарина утверждала, они ее ненавидят, даром двоюродные кузины. Я тоже их никогда не любила. Три сестры: Верити, Долорес и Эмилия, – казалось, помнили сотворение мира, одевались в одинаково блеклые наряды и делали все, чтобы заразить окружающих дурным настроением. В последний раз они приезжали на день моего совершеннолетия. Закончился он тем, что я сбежала, не выдержав сочувственных взглядов и поджатых губ. Сестрички заранее предрекли мне неудачный брак с вертопрахом и ранние морщины, потому что красивые барышни, по их мнению, всегда умывались слезами. Словом, не родственницы, а самые настоящие ведьмы!
Я как раз расписывала Катарине платье, которое специально к торжеству заказала у портнихи, когда гул голосов вокруг внезапно стих. Вынужденно замолчав, подняла голову и сразу же уткнуться взглядом в носки туфель. Арон Рардеж! Герцог вошел без приглашения, словно игрушечные, отведя алебарды стражников, и направился прямиком к дверям королевского кабинета. Воздух в приемной накалился до предела, присутствующие, казалось, перестали дышать. В воцарившейся тишине чуть поскрипывал паркет под тяжелой поступью самого Зла. Спрятавшись за чужими спинами, я больше не изучала паркет, а рассматривала профиль Арона, жесткий, хищный. Широкие брови, низко посаженные глаза. Какие именно, точно не скажу, но светлые. Отвести бы взгляд, притвориться невидимкой, но любопытство пересилило.
– Его величество сейчас занят, – промямлил секретарь и ослабил узел шейного платка, словно тот душил его.
– Ничего страшного, я не помешаю. – Голос герцога оказался низким и сочным, глубоким. – Но если что-то действительно серьезное, я могу подождать. Для меня ведь найдется свободное кресло и чашка кофе? – Секретарь активно закивал. – Можно добавить одну палочку корицы.
Среди просителей королевской милости наметилось движение, и вскоре свободной оказалась вся часть приемной, примыкавшая к заветным дверям. Арон воспринял это как должное. Он развалился в кресле, закинув ногу на ногу, и благостно принял из рук слуги чашку бодрящего напитка.
– Кто там? – Герцог кивнул на двери.
– Маркиз Торени, – сверившись со списками, ответил секретарь.
Платок продолжал душить, и мужчина предпочел его вовсе снять. Показалось, или по виску секретаря стекла капелька пота? Я находилась слишком далеко, чтобы разглядеть толком, но вряд ли он просто так провел рукой по лицу. Как бы незаметно уйти? Теперь я горько сожалела о своем капризе – дождаться отца в приемной. Следовало облюбовать скамейку в саду, а то и вовсе остаться дома, а не упрашивать отца взять нас с сестрой с собой. Король все равно не вышел в приемную, зато я рисковала стать объектом повышенного внимания одного из его подданных.
– Маркиз Торени, – словно взвешивая каждый звук, повторил герцог и неожиданно повернул голову в нашу сторону. – Полагаю, аудиенция не затянется. И вряд ли она окажется столь удачной, как вы ожидаете, леди. – Наши взгляды встретились, сомнений, к кому он обращался, не возникло. – Ну же, встаньте и подойдите сюда. Моя слава чернокнижника чересчур преувеличена, я не умею убивать людей силой мысли.
Читать дальше