Ольга Романовская - Ключ к сердцу тьмы

В апатии уронила руку с книгой на колени. Ожидаемо толстый том соскользнул на пол, наделав много шума. Ну вот, перебужу весь дом.

Я должна принести эту жертву. Пусть родители открыто не говорили, но герцог мог помочь отцу удержаться на плаву. Король отнесся к батюшке прохладно, не выслал из столицы, но и не дал новой должности. Доходов от поместья не хватало, чтобы вести прежний образ жизни, банкиры, словно стервятники, могли в любой день слететься в дом, потребовав выплатить долги Юзефа – отец ведь поручился за него. Словом, Арон Рардеж нужен нашей семье. Я видела текст брачного договора, Арон платил за меня солидную сумму, да и сама я получала фамильные драгоценности и прочие блага, если продержусь в браке с герцогом больше двух лет. Всего два года… Много это или мало?

Тяжко вздохнув, подняла книгу и убрала на место. Какая разница, каков Нордланд, через пару недель я его увижу. Мы отбывали в северную провинцию сразу после бракосочетания, супруг не пожелал остаться в столице даже на брачную ночь. Выходит, женщиной меня сделают в придорожной гостинице или, того хуже, прямо в экипаже. Так с дворянками не поступали – еще один плевок со стороны Арона. Я не маркитантка и не любовница, приличия нужно соблюдать. Для себя решила: супруг не получит ничего, пока мы не окажемся в спальне. Только вот пожелает ли он считаться с моим мнением? Прошлый опыт свидетельствовал об обратном.

Скрипнула дверь, на пол упала полоска света. Вздрогнув, обернулась и увидела матушку. Кутаясь в шаль, она замерла на пороге с лампой в руке. Выходит, не только мне не спалось этой ночью.

– Девочка моя!

Сколько же боли было в ее голосе!

Разрыдавшись, бросилась на грудь матери и горячечно зашептала:

– Не отдавай меня ему!

Мама погладила по волосам и поцеловала в темя, после мягко отстранила.

– Рано или поздно все девушки выходят замуж. – Она старалась успокоить, только сама себе не верила. – Катарина же не плачет.

– Катарина обручена и выходит замуж за любимого.

Перед глазами вновь встало лицо Арона. От такого не дождешься не только ласки, но и банального понимания. Почему, почему он выбрал именно меня?!

Слезы беззвучно текли по щекам. Некрасиво шмыгнув носом, я побрела обратно в кресло.

– Катарина не любит Абердина.

Вот это новость! Или матушка все выдумала, чтобы меня утешить?

– Милая моя девочка, – такой знакомый мамин запах укутал меня вместе с ее прикосновением, легким, невесомым, – в дворянской среде почти все браки заключаются не по любви, таков уж закон. Вот и я вышла за твоего отца по настоянию родителей. Как видишь, расчет не помешал нашему счастью. Абердин – хороший юноша, у него большое будущее, и он уважает Катарину. Она это понимает. Герцог… – Матушка запнулась. – Он другой, взрослый мужчина, вдовец. Не стану лгать, будто желала видеть его своим зятем, но так распорядилась судьба. Посему постарайся стать ему доброй женой. Не перечь, помогай во всех начинаниях, будь ласкова. Я никогда не говорила с тобой о супружеских обязанностях, думала, еще есть время, но придется сейчас. Ты примешь ванну, наденешь тонкую сорочку…

– Нет! – завопила я, закрыв уши руками.

Не хочу, не буду, не смогу!

– Тише! – Мама притянула меня к груди, убаюкивая, словно ребенка. – Все не так кошмарно, деточка моя, главное, проявить покорность. Я наводила справки, герцог не из тех, кто бьет женщин, у вас получится. Итак, ты наденешь сорочку и ляжешь в постель, на спину. В одеяло не кутайся, жди мужа. Можешь выпить немного вина, чтобы успокоиться, непременно красного. Но чуть-чуть, не больше бокала. Когда герцог попросит, согни ноги в коленях и задери подол. Дальше супруг все сделает сам. Терпи и не отталкивай его. Со временем станет легче, а когда ты забеременеешь, можешь попросить герцога не навещать тебя.

Обрисованная матушкой первая брачная ночь казалась жуткой. Она больше походила на пытку, хотя многие женщины находили ее приятной. К сожалению, я вовсе не интересовалась подобными вещами и стыдливо отводила глаза, стоило в дамской комнате зайти разговорам о сокровенном.

– А это долго? – дрожащим голосом уточнила я.

– Нет, милая, я обычно до пятисот не успевала досчитать. После муж уйдет, а ты поспишь.

Сомневаюсь. Арону нравится боль, нравится унижение, вряд ли он ограничится парой минут, о которых говорила мать. Пусть мое знакомство с характером герцогом носило лишь поверхностный характер, а за время нашей короткой беседы он не сделал ничего дурного, я отказывалась верить в хорошее. Можно не бить женщин прилюдно, но издеваться над ними за закрытыми дверьми.