Варвара Карбовская: Ключ к сердцу

Новый начальник не переваривал подхалимов. Поэтому в первый день его вступления в должность Борис Михайлович Преуспевальский почувствовал себя человеком без специальности.

Всю свою сознательную жизнь, начиная со школьной скамьи и кончая креслом заведующего отделом, Борис Михайлович истратил на то, чтобы нравиться и угождать старшим: сперва педагогам, затем непосредственным начальникам.

Тонкое ремесло подхалимства он изучил в совершенстве. Подхалимство не воровство. Вора можно поймать в своей квартире с узлом, из которого выглядывает мордочка вашей собственной чернобурой лисы, и, как говорится, установить наличие преступления. Однако попробуйте сказать Борису Михайловичу, что он подхалим, когда он, стоя на трибуне перед собранием сослуживцев, с легким поклоном в сторону председательствующего начальника произносит:

– Со свойственной Дмитрию Игнатьевичу чуткостью, с его глубоким проникновением…

Попробуйте назвать его подхалимом! Он посмотрит на вас негодующим взглядом и пожмет плечом:

– Как?! Разве вы не считаете Дмитрия Игнатьевича чутким и проникновенным руководителем? Странно. Я лично искренне перед ним преклоняюсь и не скрываю этого.

К тому же и сам чуткий Дмитрий Игнатьевич купался в лести, как в ванне, наполненной теплой водой с ароматическим экстрактом.

Но Дмитрия Игнатьевича Полоротова отстранили от должности, а новый начальник слывет человеком без единой человеческой слабости. Нечего и думать о том, чтобы, забежав к нему в кабинет и притворив за собой дверь, рассказать ему пикантный анекдот. Нечего и мечтать о том, чтобы пригласить его на пирог в день рождения жены и вручить презент на память от растроганной новорожденной. Даже такую невинную, но проверенную фразу, как: «Мы все стареем, а вы – тьфу, тьфу, чтоб не сглазить, – выглядите изумительно!», вымолвить даже такую фразу язык не поворачивается.

Так что же делать? И вот все восемь часов рабочего дня Борис Михайлович безрезультатно тратит на поиски ключа к сердцу начальника. О тяжелых переживаниях Бориса Михайловича знает только его супруга Полина Сергеевна и не на шутку тревожится за судьбу мужа.

Однажды вечером Борис Михайлович вернулся домой возбужденный и радостный.

– Нашел! – сообщил он еще в прихожей.

– Ключ? – только и спросила догадливая жена.

– Вот он! – значительно сказал Борис Михайлович и положил на стол толстую книгу.

– Что это? Его труды?

Полина Сергеевна подняла книгу к близоруким глазам, но тут же отшвырнула ее с негодованием:

– «Породы собак, дрессировка, выращивание щенков и уход за ними»… Ты с ума сошел, Боба?

– Наоборот, – кротко сказал Борис Михайлович. – Я нашел слабую струну начальника и буду на ней играть. Я сегодня узнал из достоверных источников, что начальник увлекается собаками.

– Боже мой! – простонала Полина Сергеевна и закатила глаза под лоб. – Такой ответственный работник и занимается такими глупостями!

– Дорогая, это – не глупости, – остановил жену Борис Михайлович. – Это отнюдь не глупости, раз по этому вопросу имеется специальная литература, существует клуб служебного собаководства, и даже очень большие люди – профессора, генералы, инженеры, артисты и писатели – являются владельцами породистых собак.

– Боба! – сдавленным голосом произнесла Полина Сергеевна. – Уж не собираешься ли ты завести собаку? Имей в виду: или я, или собака!

– Нет, дорогая, собаки я, конечно, не заведу. Но я должен во что бы то ни стало понравиться начальнику. Не забывай, Полиночка, что не только я, но и твой брат Сева, человек без специальности, работает у меня в отделе, а поскольку к начальнику ни на какой козе не подъедешь…

– Так ты решил подъехать к нему на собаке? Боже мой, как трудно стало работать!..

Борис Михайлович вздохнул, наугад открыл книжку и стал читать вслух:

– «Способность производить потомство появляется у собак в возрасте семи-восьми месяцев. К этому периоду кобели и…»

– Кошмар! – закричала Полина Сергеевна, затыкая уши. – Неужели такие слова напечатаны в книге?

– Поскольку государственное издательство печатает такие слова, – внушительно сказал Борис Михайлович, – значит в них нет ничего предосудительного.

И он углубился в изучение собачьих пород.

Выставка служебных собак была назначена на 17 мая. Об этом извещали афиши на заборах. 16 мая, во время обеденного перерыва, Борис Михайлович, стоя у двери кабинета начальника, громко и страстно толковал о пользе служебного собаководства, поражая сослуживцев своей осведомленностью. Начальник, проходя в свой кабинет, прислушался и улыбнулся. Впервые улыбнулся Борису Михайловичу!