Иван Савин - Остров на краю света

– Пришли… – негромко объявил Эст, свернув к одной из убогих построек, – входи.

Протянул руку и распахнул невысокую дверку, связанную из кривых жердочек, обитых старыми козлиными шкурами.

Как же тут можно жить? – внутренне содрогнулась Сесиль, делая первый, робкий шажок и тотчас яростно одернула себя, – а чего ты ждала? Судьи ведь сказали, что сюда отправляют самых неисправимых преступников. Тех, у кого было все, дворцы, деньги, развлечения, власть… но не хватало ума все это ценить и беречь.

Упрямо поджала губы и решительно вошла в полутемную постройку. Здесь не было ни окон, ни светильников, очага и того не оказалось. И вообще как-то пусто и прохладно, только висят вдоль стен низки крупных рыбин, да разные сачки и инструменты. А стена напротив входа и вовсе оказалась крутым склоном скалы, в которой темнела неширокая овальная ниша.

Эст шагнул следом, прикрыл дверцу и, обогнув остановившуюся узницу, прошел вперед, к замеченной Силь нише. Перед узницей распахнулась новая дверь, открывая проход в освещенное помещение. То ли пещеру, то ли выработку… но оттуда уютно дохнуло теплом и запахом жареной рыбы. Даже на расстоянии в несколько шагов узница рассмотрела застеленный шкурами пол и ей стало понятно, что именно это и есть обещанный дом.

Ну что ж, по крайней мере, не продуваемая сквозняками пристройка, признала она, проходя в пещеру.

Дом оказался именно пещерой, хотя кто-то приложил много усилий, чтобы сделать ее жильем. Вдоль стен вырубили или выложили широкие полати, покрытые светлыми шкурами, посреди очаг, с пристроенной к нему кухонной плитой. В очаге тлел уголь, а к уходящей в стену каменной трубе была пристроена небольшая коптильня.

В стенах темнело еще несколько ведущих куда-то ходов и хозяин коротко пояснил:

– Тут раньше жили маги, они умели делать различные тоннели. В купальню провели горячую воду, пробили от очагов дымоходы. А это вход в спальни, я живу в левой. Устраивайся и приходи пить чай.

Поставил перед Силь ее мешок, прихватил чайник и направился к плите.

Женщина проводила его задумчивым скептическим взглядом, гадая, на что ей сейчас намекнули? Чтобы поселилась вместе с ним или наоборот?

И тотчас снова рассердилась на себя: вот откуда у нее появилась эта рабская привычка угадывать чужие желания и ни в чем им не перечить? Ведь за семнадцать лет, прожитых в непрерывной борьбе с жестокой судьбой, она постепенно закалилась духовно, научилась отбиваться от прямых нападок и игнорировать намеки. И всему прочему, что с юности умели простые девушки, тоже научилась. Грэхем каждый раз искренне изумлялся, узнавая о ее очередном умении.

Тьфу на него, опять вспомнился. Нужно как-то отвлечься. Сесиль подхватила мешок и направилась к указанному хозяином тоннелю.

– Вещи лучше разобрать сразу, – негромко предупредил Эст и сухо добавил – если есть еда.

Само собой, хотелось съязвить узнице, но она сдержалась, вспомнив, насколько беспомощно наивной была сама, пока не столкнулась с житейскими проблемами. В те времена юной чтице и в голову не пришло бы, что оставленные в бауле свежие пирожки уже через несколько часов прокиснут и испортят все остальное мерзкой вонью.

В тоннеле оказалось светло от неизвестного зелья, налитого в обычную бутыль. Та болталась под потолком, освещая ведущие наверх пологие ступени и Силь, подавив досаду, шагнула на них. Если бы не опыт поездок с отрядом Гассела, узнице никогда не пришло бы в голову, что все, происходящее с нею сейчас, может быть обычной проверкой, какие так любят устраивать новичкам бывалые воины. С одной стороны, их можно понять, лучше загодя знать, рядом с кем однажды придется драться и можно ли будет полностью доверять напарнику. Но с другой, иногда такие испытания бывали довольно жестоки и те из новобранцев, кто ничего не ждал и не подозревал заранее, получали нешуточные синяки и шишки.

Ей, разумеется, ничего подобного не грозит… но быть настороже не помешает.

Лестница привела в пещеру, разгороженную на небольшие комнатки. Непонятно, из чего неведомый строитель сложил их стенки, но дверей не было совсем. Их заменяли занавеси, сшитые из козьих шкур и лишь теперь Сесиль поняла, почему Эст не пошел вместе с ней.

Опасался, что у гостьи начнется истерика или, хуже того, она попытается сбежать. Ну да, любая из придворных кокеток на ее месте искренне или не очень изображала бы сейчас оскорбленную монахиню. Ну, по меньшей мере неистовое возмущение. Но Сесиль и в этом вопросе больше не была прежней. Странно устраивать скандалы после того, как несколько дней ела и спала бок о бок с толпой грубоватых, бесцеремонных наемников.