Полина Корн - Невольник Бесполезной Враны

«Не трогай меня, мальчишка!» – злобно и одновременно панически пронеслось в мыслях чужим голосом. Это его голос?

– Свалишься раньше, чем мы достигнем подножия. Не волнуйся, ты не первый ущербный раб, которого я отсюда спускаю. Нет ничего страшного, чтоб опереться на кого-то.

«Чтобы потом, ты использовал и растоптал? Высек розгами до кости. Морил голодом?» – саркастичный мысленный смешок. – «Очередной избалованный аристократ. Ничего нового. И я – зверь на прочной привязи. Мне бы капельку магии… Не вспоминай, Рэйнэн. Не стоит вспоминать».

Значит, так его зовут? Поток сознания затуманился, но когда невольник был вынужден облокотиться на меня, ладони скользнули по исхудавшему запястью, и я снова услышала это:

«Может, хоть повезет избавиться от оков? Лишь бы только руки не распускал. Так и льнет же. Работорговец не зря намекал на его ориентацию, манеры жеманные, девчачьи. Да и с чего такая забота? Мне, можно сказать, повезло. Ни один из бывших хозяев не питал слабости к мужчинам в ЭТОМ смысле. Типичные садисты, им просто нужна была моя сила».

Кашлянула. Не ожидала услышать о себе такое. Захотелось немного пошалить, и остаться в мужском облике подольше. Как он будет себя вести? Продолжит укрепляться в своем мнении?

По правде говоря, Фениксы, как и все птицы, асексуальны. Ведь только истинная пара способна пробудить в нас желание. А этот грязный заморыш-демон точно не мог быть ИМ.

Понятно. Когда происходит контакт кожи, почему-то я начинаю его слышать. Нужно просто… меньше его трогать. Вот и все.

Предпочитая отстранится от чужих мыслей, я вздохнула. Он обо мне не лучшего мнения, это было понятно сразу.

«Какое унижение!» – досадливая, еле слышимая фраза.

Великая Птица! Но он же практически голый, как я могу не касаться его?!

– Седрик! Сними камзол и отдай ему! – скомандовала громко. – Сейчас же!

Седой мужчина пожал плечами. Он давно привык не обращать внимания на мои странности, и выполнил сказанное.

– Набрось на него, я не дотягиваюсь, – озвучила очевидное. Этот высоченный демон не собиралась сгибать колени и облегчать мне задачу. Седрик и сам едва смог выполнить приказ, но теперь, по крайней мере площадь соприкосновения с его кожей стала меньше.

– Идем! – резко дернула за рукав, стараясь не касаться горячей поверхности руки невольника. Так-то лучше. И никаких лишних волнений.

Так я думала, пока меня резко не оттолкнули, а перед глазами не показались кандалы и кулак, с зажатым в нем арбалетным болтом. Черный пушок говорил о многом. Оппозиционеры? Здесь?

– Пригнитесь! – крик Седрика. – Быстрее к лошадям! Не вижу, откуда стреляют!

Седой слуга оглядывался, я сгорбилась, по какому-то наитию прячась за раба, а он… ловил короткие стрелы, вынуждая шевелиться быстрее.

Не знаю, зачем он спасал меня, раз за разом закрывая своим телом. Демон, не принесший клятвы, все же быстрыми и резкими прыжками слетел вниз. Только минуту назад едва передвигающий ноги!

– Они не рискнут атаковать здесь, – мой слуга смотрел наверх. – Кажется, Ригол. Покупать рабов больше не безопасно, маленький лэрд, – сказал Седрик и сплюнул кровью.

Только сейчас я заметила, что он ранен. Из плеча и живота мужчины торчали черные перья. Бегло осмотрела раба, тот странным чудом уцелел, но тоже выглядел плохо.

– О, Великая птица! Быстрее, на лошадей. Ближайший целитель – у нас в замке. Эй, малец, давай мою Вьюгу, быстрее, – парнишке хватило взгляда, чтоб умчаться прочь.

– Стрелы лучше не трогать, если на них нет яда, я быстро выкарабкаюсь, не сомневайтесь, – булькнул старый слуга, пустив струйку крови. Но откуда она? Плохо, очень плохо!

Коняжка взбрыкнула, фыркнула, и почему-то скосила свои голубые очаровательные глаза на демона. Боднула раба, словно ласкаясь. Никогда ее такой не видела! Даже со мной, хозяйкой, она редко была нежной.

Хотя, если учесть ее происхождение, такой расклад даже к лучшему. Может быть, она почувствовала в демоне родственную душу?

Что было еще большим открытием – невольник протянул руки к ее гриве, погладил по носу. И его выражение лица сменилось. На один мимолетный миг, мне показалось губы его изогнулись в легкой улыбке, впрочем, тут же истаявшей.

Мне некогда было наблюдать за его мимикой! Глаза подсознательно отслеживали малейшие изменения в поведении раба. Не хотелось снова попасть в неловкую ситуацию с невольником, не говоря уже о том, что сейчас я была уязвимее некуда. Хотя, он спас меня. Поэтому надежда на его адекватность пока не растаяла. Скорее появилось стойкое недоумение.