Рона Аск - Девятая надежда

Даже сейчас, когда мы покинули гостиную, где меня дожидались черная тучка принц и ясное солнышко Растис, и вышли из замка, нас мигом окружили человек двадцать стражников и Ларис в придачу, однако карие глаза герцога не видели возле себя никого, кроме меня и принца. Словно других людей вовсе не существовало.

– Я долго думал, что же подарить будущей королеве, – герцог взмахнул ладонью, отдавая молчаливое распоряжение, а принц Рензел устало кивнул и один из стражников отделился от ровного ряда охраны. – Может, драгоценности? Но я не знаю ваших предпочтений. Платье? Этот подарок удел супруга или любовника… – он смущенно откашлялся и продолжил. – Сладости? Сувениры? Портрет? Мелочно и неинтересно.

Он усмехнулся, когда я оглянулась на стук копыт и ахнула, увидев лошадь золотистого окраса.

– Слышал, вы книги любите, но посчитал глупостью тягаться с королевской библиотекой. И тогда я понял: достойной женщине нужна достойная кобыла, – он ласково похлопал ее по мощной шее, чтобы успокоить. От всеобщего внимания и тихого ропота лошадь начала волноваться. – Уверен, Злата станет вам хорошей спутницей. Она мирная девочка, воспитанная, послушная… – ворковал герцог и вдруг осекся: – Или его высочество уже подарил вам лошадь?

– Нет, Растис, – ответил вместо меня принц. – Не успел.

«Даже не думал», – было написано на его лице.

– Как же это замечательно! Я оказался первым! – пухлые губы герцога растянулись в коварной ухмылке, отчего его слова прозвучали немного… Двусмысленными. А если учесть его репутацию, то вовсе пошлыми. – Не желаете обкатать, миледи?

С многозначительным видом он подвел ко мне Злату, а я еле удержалась, чтобы не закатить глаза. Либо я думаю не о том, либо Растис продолжает свою игру в ассоциации.

– Вряд ли граф Адье мог позволить себе приобрести подобных скакунов.

Последние слова Растиса укололи, хотя ехидства в них я не заметила. Наверное, потому что из уст богачей, даже простая действительность звучала, точно глас превосходства. Или им говорила моя предвзятость? В любом случае, каким бы неприятным герцог ни казался, его подарок все-таки нашел отклик в моем сердце.

– Не думаю, что это хорошая идея, – возразил на предложение прогуляться принц.

А я словно заколдованная шагнула к лошади. Ее сверкающая золотом шерсть, мягкая белая грива, добродушный и немного наивный взгляд очаровывали. Когда же я приблизилась и протянула руку, Злата ткнулась носом мне в ладонь, и между нами словно проскочила искра.

Еще ребенком я всей душой влюбилась в лошадей. Смотрела на них с трепетом, удивлялась их величию и радовалась прогулкам с папенькой. Папенька часто сажал меня перед собой в старое потертое седло, крепко обнимал, чтобы я не упала, и позволял Вихрю – тогда молодому жеребцу – нести нас по лесам и полям. Я радостно смеялась, просила скакать быстрее, ловила руками ветер и совсем не чувствовала страха. Только тепло отеческих объятий, защищенность и свободу, подаренную Вихрем. Наверное, лишь тогда я была по-настоящему счастлива.

А потом я подросла. За мое воспитание взялась Ярла, и катания верхом стали большой редкостью. И не потому что нам с Линни приходилось делить одну лошадь на двоих, а потому что мачеха навязывала треклятое дамское седло: «Леди не должна ездить как мужчина. Либо так, либо в карете!». И вот мое общение с лошадьми превратилось в настоящую пытку.

Лорд Растис цокнул языком:

– Отнюдь. Худшая мысль – это запереть будущую жену в четырех стенах до самой свадьбы, – возразил он. – От скуки всю красоту растеряет. К тому же я расстроюсь, если упущу возможность размяться после крепкого сна, а заодно пообщаться с интересными спутниками, пока не прибыли другие гости.

– Растис…

– Ваше высочество… Рензел, – он ухмыльнулся и, пригладив черные волосы, склонился к принцу, но даже не пытался понизить голос. – Я прекрасно понимаю ваше… волнение. Но перед свадьбой юные барышни становятся очень нервными. Если хотите, чтобы все прошло гладко, нужно позволить леди выпустить пар. А то сбежит ненароком… В лучшем случае. В худшем – всю жизнь проведете в постели с ледышкой.

Я вспыхнула, а Рензел нахмурился. Растис же точно коварный змей расплылся в широченной улыбке и продолжил нашептывать. На этот раз гораздо тише. Пришлось прислушаться, чтобы разобрать слова:

– Вы заметили, как загорелся взгляд леди Цессары? А до этого она была мрачнее тучи и не преступней скалы, – он склонился еще ниже. – Глаза женщины никогда не врут. Я точно это знаю.