Мария Никольская - Есения. Предание о балии

Анастасия виновато смотрела на нее, по ее лицу текли слезы, а может, это был просто дождь.

– Есения, милая, ты не понимаешь! Ты была приговорена с рождения! Король использует таких, как ты, в своих интересах, я пыталась лишь защитить тебя.

Но Есения не слышала оправданий матери, в ее голове словно ударами билось слово: «Ложь, ложь, ложь». Она испытала такую ярость, будто все ее тело охватил пылающий огнь.

– Вся моя жизнь – это ложь. Ты почти никуда не отпускала меня, не хотела, чтобы я общалась с деревенскими ребятами, ходила куда-то помимо леса. Даже после того, что произошло на Празднике урожая, ты отрицала любое мое слово о том, что волк меня понимал. У тебя было полно времени, чтобы сказать мне правду. Но ты только лгала и лгала… – теперь Есения уже не сомневалась, что мать плачет, но в этот момент ей было все равно. Она чувствовала себя как осенний листок, который ветер несет далеко-далеко, оторванный от всего, что ему дорого.

Есения повернулась к мужчине, что спокойно стоял, прислонившись к стене дома, который еще минуту назад она считала своим.

– Что вы хотите от меня? – спросила Есения. – Вы заберете меня и будете обучать? Расскажете о моем даре?

– Именно так, маленькая Есения, – насмешливо протянул он.

Встретившись глазами с незнакомцем, Есения с удивлением поняла, что, несмотря на грозный и низкий голос, он был совсем молод, ненамного старше ее. Но этой мысли она не придала значения.

– Что ж, значит, я пойду собирать вещи, – сказала она.

Вдруг раздался отчаянный крик ее матери:

– Нет, Есения, подожди, послушай меня! Тебя нельзя идти с ним, ему до тебя нет дела, он тебя погубит!

Не успела девушка сделать даже вздох, мужчина уже оказался рядом с ее матерью. Он схватил ее за горло и прошептал очень тихо, но Есения все равно услышала каждое его слово:

– Ты уже достаточно натворила, Анастасия. Предупреждаю, не стой у меня на пути. Я ищейка короля, ты же знаешь, – он еще немного сжал руку на горле, и Есении показалось, что вместо кончиков пальцев у него появились когти. Она сразу же отбросила эту мысль, потому что это было невозможно.

Мать с ужасом смотрела на незнакомца, и, какой бы гнев Есения сейчас ни испытывала, она не могла на это смотреть.

– Стойте! – вскрикнула девушка. – Не надо делать ей больно. Я же сказала, что пойду с вами.

Мужчина отпустил мать и посмотрел на Есению. Его глаза снова стали насмешливыми, словно ничего и не было.

– Ну что ж, так тому и быть. Иди собирай свои вещи, Есения.

Девушка сделала, как он сказал, стараясь не замечать умоляющий взгляд матери, который просил ее передумать.

Есения зашла в дом, не переставая думать о том, что она увидела: ей показалось, что, когда мужчина держал горло ее матери в тисках, в его глазах на секунду промелькнула боль. Но девушка выбросила это из головы.

Ее ждала дальняя дорога.

Алый рассвет занимался над долиной, когда Есения покидала Удолию – единственное место, что она знала. Душа ее была в смятении, долг и жажда приключений боролись между собой. Она понимала, что будет скучать по долине, по дому, по матери. Девушка пыталась перестать называть ее так, но глупое сердце все никак не унималось, пытаясь найти Анастасии оправдание.

Оборотень, так он представился, шел рядом с Есенией. Когда она спросила, почему его так зовут, ее спутник ответил, что он – ищейка и привык менять лица в погоне за добычей. Девушке показалось это объяснение достаточно странным, но она промолчала.

С тех пор Оборотень не произнес ни слова. Казалось, он потерял к ней всякий интерес и был глубоко погружен в свои мысли. Есения не знала, с чего начать разговор, вопросы роились у нее в голове, словно дикие пчелы.

К концу первого дня пути они сделали привал в лесу, разожгли огонь и перекусили припасами, что Есения захватила из дома.

Девушка украдкой рассматривала своего спутника. Он был высок, был стройным, но не худым. «Он похож на дикую кошку, что я видела в книгах, такой же гибкий и опасный», – подумала Есения.

Иссиня-черные непослушные волосы постоянно падали ему на лоб, но, казалось, он этого не замечал. У него были холодные голубые глаза, словно лед. Девушка со смущением призналась себе, что ее спутник очень красив. «Какая же я глупая, я здесь для обучения, а не для того, чтобы весь день пялиться на Оборотня», – отругала себя Есения.

Она настолько глубоко задумалась, что не сразу заметила, как Оборотень уже довольно давно наблюдает за ней.