Софи Баунт - Душа без признаков жизни

– Отлично! Вы катаетесь на лошадях, а мое развлечение – убирать дом. Потрясающе!

Марлин вздохнула, наблюдая, как Крис пинает стул, застегнула голубую куртку и вернулась к автомобилю.

– Как прошло? – уточнил Андриан, открывая перед ней дверь.

– Ужасно. Поехали быстрее.

Феликс летел за ними не меньше часа. Когда город остался далеко позади, автомобиль завернул в поселок, раскинувшийся в междуречье. Феликс знал эти места. Марлин из года в год упрашивала его отправиться отсюда в поход к горе Индюк. Как будто он мог пройти пешком десять километров… Может и мог. Однако вероятность свалиться с отдышкой и опозориться перед молодой женой – намного правдоподобней.

В свое время Феликс полюбопытствовал и вы́читал, что Индюк – часть разрушенного вулкана, который извергался в океане Тетис в эпоху мезозоя между древними континентами: Гондвана и Лавразия. Океан разделял сверхконтинент Пангею, и Феликс мечтал, чтобы вода снова хлынула бурлящими цунами и разделила Марлин и Андриана, откинула их на разные части континентов.

Но глаза жены искрились фейерверками, лицо полыхало от предвкушения окунуться в любимые занятия: покорять горные массивы и кататься верхо́м.

Значит, Марлин приехала именно с этой целью – покорить Индюка. Вместе с Андрианом…

Органы Феликса скрутились в морской узел. Убить Марлин в горах – идеальный вариант. Выдаст за несчастный случай.

Какого черта она так легко верит мужчинам? Идиотка безрассудная !

Жена и маньяк щебетали между собой, готовили лошадей. Фырканье разносилось по конюшне. Феликс приземлился на гнилое корыто и вздохнул. Чистый воздух. Прохлада. И почему он не вылетает за пределы бетонного леса?

Он постарался успокоиться. Вдох… Выдох… Если в городе отдает палеными шинами и паром капучино по утрам; то здесь иначе: аромат плодоносной земли, влажного сеновала, грибов… И навоза.

Парочка закончила обмундировывать лошадей и двинулась в чащобу. У Феликса чуть второй раз не остановилось сердце. Он высмотрел за поясом парня – нож.

Этим маньяк собрался девушку прирезать?

Нет же… Это нож Марлин. Она всегда берет его в поход. Да и Андриан в два раза крупнее. Зачем ему оружие? Голыми руками задушит.

Марлин учила парня обращаться с конем. Андриан сказал, что умеет ездить верхо́м, но потом запел, что давно не практиковался. Думал, будто это не сложнее, чем водить машину на автоматической коробке передач? Ага, не считая того, что хвостатое транспортное средство имеет характер и взгляды на нахождение в твоем обществе.

– Ты слишком мягкий, – упрекнула Марлин. – С конем нужно быть твёрже, а ты сюсюкаешь.

– Мне бить его?

– Дурачок? – засмеялась она. – Животное должно чувствовать, что ты главный. Вот опять… – Марлин потянула на себя поводья, притормаживая кобылу. – Ты даешь ему свободно крутить головой по сторонам. Не давай. Пусть смотрит прямо.

– Он не хочет, – воскликнул Андриан. – Этот конь…

– Считает тебя тряпкой, – улыбнулась Марлин и спешилась. – Давай меняться. Моя лошадь куда спокойней, а этот красавчик уже прознал о твоей нежной натуре.

– Плохо он меня знает, – насупился парень, осторожно спускаясь со спины жеребца, но всё равно шлепнулся ногами в жижу грязи.

Конь действительно его не слушался. Ходил как вздумается, ржал и фыркал при попытках Андриана поменять направление. Парень и впрямь обращался с животным слишком мягко. Шенкелем еле-еле касался под боками. Поводья в руках свисали размякшей лакричной палочкой, словно он боится, что натяни их, и конь задохнется.

– Он узнал всё, что хотел, – весело заметила Марлин.

Феликс подумал, что хоть Андриан и убийца – даже он не такой монстр, каким был собственный брат. Марк. Так его звали… отвратительное имя, отдающее горькой солью на языке. С людьми брат обращался ужасно, но любое издевательство над человеком меркло в сравнении с тем, что он мог сделать с животным.

Воспоминания превратились в дым, скользящий между пальцев при попытке возродить их, но на вопрос: «Заслужил ли брат смерти?» – Феликс даст четкий ответ.

Марк был старше на пять лет, и Феликс не мог противостоять его выходкам. Наклонности брата были не на шутку… специфичны. И превратили жизнь в кошмар. Феликс проходил через ад без возможности вымолить хоть каплю сострадания. Взрослые отзывались о Марке, как о прекрасно воспитанном и спокойном ребенке. Имелся у брата прирожденный талант – лгать. Да так, что обманул бы Марк мощнейший детектор лжи. И в юном возрасте. Феликс многое забыл, но самые яркие моменты помнит. Помнит, как брат собирался своей компанией и измывался над ним: избивал чем попадется, душил ремнем, заставлял раздеваться перед всеми догола, преподнося это, как закаливание мужского характера.