Елена Малахова - Семь кругов адского рая

Она подняла кейс и равнодушно протянула ему.

– Ради бога, извините, я не хотела!

Их глаза встретились. Ах, что это был за взгляд! Томный, очаровательный, безвинный. Её чёрные, словно ночь, глаза испуганно глядели ему в душу, побуждая её встрепенуться. Их пленительный блеск казался фантастичным, и Никита не был уверен, что девушка – не мираж богатого воображения. Крупные завитки каштановых волос падали ей на плечи, выделяя милое лицо; нос был правильной формы; тёмные брови пленяли густотой; полные, чувственные губы слегка приоткрылись. Он подметил, что тёмно-синие блейзер и брюки отлично подчеркивали её стройный силуэт.

Пока Никита не мог оторваться от девушки, Женя подскочила на ноги. Что-то белое скользнуло из её кармана и, свершив многочисленные пируэты в воздухе, удачно приземлилось на кафель. Никита бессознательно глядел, как очаровательное создание устремилось к выходу, как стеклянные двери распахнулись и выпустили её в мир гуляющего ветра. Он не смел двигаться. Его руки и ноги приковало к полу, и тело, скованное невесомостью, не хотело подчиняться. В воздухе упоительно витал аромат духов той, что растворилась в серости города за прозрачными стеклами.

Он ещё боролся с призрачными ощущеньями, когда в кабину лифта скользнула Ангелина Петрова, пятью минутами ранее спустившаяся на первый этаж к кофейному автомату. Она одарила спину Никиты взглядом, полным обожания, и уже собиралась нажать кнопку «два», как вдруг в кабину шагнул мужчина в драповом пальто и с борсеткой в руках. Глаза Ангелины Петровой превратились в два огромных шара.

– Здравствуй, Ангелина, – сухо обронил мужчина. – Никита Соколов не приходил? У меня сегодня встреча с ним, а я как назло попал в пробку.

Ангелина вся побелела.

– Лев Викторович, так ведь вы только что были в кабинете, приняли его, и он ушёл, – промямлила она.

– Что за вздор? – раздраженно буркнул он, нажимая кнопку «2».

Услышав диалог в лифте, Никита обернулся. В кабине стоял нотариус, недавно сыплющий на него философией, только без тату на левой брови. Его гневный облик и безразличный взор сокрыли тяжелые двери. Никита встряхнул головой, не понимая, что произошло. Но одна мысль сильно давила на остальные, и он снова повернулся к дверям выхода: девушка исчезла. Никита уронил взгляд в пол, где лежал картонный прямоугольник, выпавший из её кармана. Он поднял его и бросился к выходу в надежде догнать девушку. Двери лениво разошлись в стороны, и он огляделся вокруг. По улице Ополчения сновали угрюмые пешеходы на тротуарах и сигналили машины, возмущенные затором. И среди этой отчужденной толпы нигде не мелькало лицо незнакомки.

Никита опустил глаза и оглядел находку. Это была визитка. Сверху курсивным шрифтом значилось: «Салон красоты у Маргарет», внизу – адрес и номер телефона.

– Значит говоришь у «Маргарет»?! – прошептал Никита, загадочно улыбаясь. – Вот ты и попалась, таинственная незнакомка!

Заботливо накрывая землю одеялом мерцающих звёзд, сумерки опустились на здания мегаполиса, убаюканные звуком ревущих машин. Никита ехал в общем потоке, увлеченный мыслями, и загадочная улыбка не покидала его губ. В голове порхал образ простоты, непорочности и вдохновения – образ очаровательной девушки, блеск её чёрных глаз, весело танцующие по плечам кудряшки. Где она сейчас? Вот бы отмотать время назад и побежать за ней вдогонку, немедля ни минуты, узнать её имя и номер. Он достал из кейса визитку и прочёл ещё раз напечатанное курсивом. Чем дольше его глаза бегали по печатным буквам, тем шире становилась его улыбка. Светофор загорелся зелёным, и еле ползущий поток, подобно тяжёлому составу поезда, двинулся с места. Не успев проскочить на зелёный, Никита остановился у стоп-линии.

Ему не терпелось поехать в салон, таящий разгадку, с кем на этот раз столкнула его судьба. Он упоенно представил, как будет заигрывать с девушкой, а она, не сдерживая смеха, пуститься с ним в ярую дискуссию кокетства. Он был полностью уверен, что очарует её безо всяких усилий.

Та самоуверенность подпитывалась многолетним опытом в любовной практике. Он рос тихим, скромным мальчиком, чего не сказать о студенческих годах – он пользовался завидным вниманием сверстниц. Его харизма сводила девушек с ума; они считали его остроумным и находчивым. За время студенчества его личные отношения с женским полом имели характер скабрезного наваждения (именно так он называл мимолетные интрижки), или легкого флирта. Реже они выливались во что-то более весомое. Тем, кому не давал ни малейшего шанса на близкие отношения, искали в нём друга. Однако та дружба приносила одни расстройства, когда невинные помыслы всё же сводились к желанию стать для него кем-то большим, чем просто подругой.