Ант Скаландис: Семь кругов откровения

Ант Скаландис

Семь кругов откровения

В загсе у них спросили:

- Брак первичный?

- Да... то есть, нет... наполовину, - запинаясь, ответил Андрей, и женщина, сидящая за низким столом в большом мягком кресле, сказала не глядя:

- Во дворец.

А во дворец они опоздали, и пришлось все мероприятие отложить до понедельника.

Прошло полгода, как они познакомились, месяц, как он понял, что хочет жениться, три дня, как он сказал об этом ей, и почти сутки с того момента, когда она дала согласие. И теперь все было прекрасно, и впереди был торжественный день свадьбы во дворце бракосочетаний. Правда, Андрей был разведен и регулярно платил алименты на трехлетнего сына, зато Светлане было двадцать, то есть она была на шесть лет моложе и говорила, что до Андрея у неё не было никого. А брак "первичный наполовину" считался, как выяснилось, просто первичным, и все было совершенно замечательно.

Вот только Андрей знал, что Светлана обманывает его.

То, что она не девушка, он понял ещё в тот первый день, когда она осталась у него, и поначалу он поверил её словам и клюнул на все уловки, как мальчишка, а потом обнаружил в ванной забытый ею пузырек с остатками борной кислоты, и обидная догадка отравила и ему безмятежную радость их отношений. А позже, когда он ненароком заглянул в её индивидуальный календарик, догадка подтвердилась. Все это он сумел принять и преодолеть и решил не расспрашивать: подумаешь, грехи юности! Мало ли что там могло быть, о чем не хочется рассказывать. Главное, что она теперь с ним. Но... забыть не удалось, и эта первая возникшая между ними ложь сидела в памяти, как заноза, вот уже больше двух месяцев и с каждым днем раздражала, зудела, жгла все сильней. И он уже давно понял, что спросит её - не сможет не спросить - почему, почему она обманула его? Он только хотел прежде подать заявку, чтобы Светлана не подумала, будто это имеет для него какое-то практическое значение. Он терпеть не мог ханжеского стремления некоторых мужчин жениться только на девственницах. Он уже принял решение, он знал, что хочет быть вместе со Светланкой всегда, и знал, что так и будет, и уже ничто не могло повлиять на его решение. Но ему претило жениться на женщине, которая обманывает его. Ложь нужно уничтожить. И вот теперь, когда он морально приготовился к разговору, настроился, продумал свои первые реплики, заявку подать как раз и не вышло.

Из загса они приехали к нему, в ту самую квартиру, где все у них началось, и едва успели до дождя, который обрушился на город, заливая пыль и духоту потоками животворной влаги, и Светлана открыла окна, и в комнату пахнуло пронзительно свежим запахом мокрых тополей, и крупные капли звенели о карниз, и брызги летели на подоконник и на пол.

- Светланка, - сказал Андрей, - я знаю, что я у тебя не первый.

Она стояла спиной и не стала оглядываться, только рука её замерла на оконной раме.

- Ты пойми, - сказал Андрей, - для меня это ничего не значит. Просто не надо меня больше обманывать. Я не хочу, чтобы ты меня обманывала. Понимаешь?

- Это Саша, - сказала Светлана, по-прежнему глядя в окно на дождь. Ты его не знаешь. Это было почти три года назад.

- А кто он был, этот Саша? - спросил Андрей. Так. Просто. Чтобы не молчать.

- Он был студент, медик. Мы познакомились на улице.

- И ты любила его?

- Да.

Дождь вдруг хлынул с удвоенной силой, так что стало почти не видно домов напротив.

Андрей никогда потом не мог вспомнить, откуда выплыл у него следующий вопрос. Он спросил:

- Но ведь, наверно, Саша был не последним?

- Последним, - чуточку слишком быстро ответила Светлана, - до тебя у меня был только Саша.

- Светланка, но ведь я же просил тебя не обманывать. Это самое главное для меня. Понимаешь? Все остальное - чепуха. А вот вранье я ненавижу.

- Но у меня был только Саша! - она, наконец, повернулась и с вызовом посмотрела ему в глаза.

- Только Саша, - повторила она и села на кровать.

- Один только Саша! - крикнула она и заплакала.

- Светланка, ну что ты, Светланка? - Андрей сел рядом с нею и, обняв за плечи, прижал к себе. - Ну, нельзя же так.

Светлана всхлипнула, вытерла ладошкой слезы.

- Саша был не первый. Первым был Боря. Мне тогда ещё не было шестнадцати, а ему - тридцать семь. Это был школьный приятель отца. Я влюбилась в него, как кошка - что с меня было взять - дура совсем, девчонка. А он был бабник, и не смог устоять, хотя понимал, на что идет. Все получилось, правда, ещё хуже, чем он себе представлял. Отец его чуть не убил - это понятно, но кроме всего, я ещё ухитрилась залететь, и пришлось искать врача и платить ему, кажется, сотню, если не больше, чтобы все было тихо, и все равно кто-то где-то натрепался, и до суда не дошло только потому, что я любила Борю и подписала все какие надо бумаги, а те бумаги, которые я подписать не могла, так как была несовершеннолетняя, и даже паспорта у меня ещё не было, я упросила подписать родителей. Это был ужас, Андрюшка, это был кошмар какой-то!