Хлоя Нейл - Темный долг

Я не могла изменить тот факт, что Бальтазар ждал в Доме. Но я могла дать ему поддержку. Напоминание. Поэтому, пока вокруг нас вспыхивали камеры, я взяла его за руку.

«Он — твое прошлое», — мысленно сказала я и кивнула в сторону Дома, который тепло светился за воротами. — «Мы твое настоящее и будущее. Встреть его на своей территории, и пусть там вершится расплата. И если он выйдет за рамки, воспользуйся тем кроссом [14] Кросс (от англ. cross — крест) — разновидность прямого удара, относится к числу наиболее сильных ударов, является контратакующим. Удар наносится в момент атаки противника, при которой бьющая рука проходит над рукой соперника. чаще всего — правый кросс исполняется через левую руку соперника, и наоборот — левый кросс, через правую руку. Цель — голова. справа и уложи его».

Этан улыбнулся с явной неохотой.

— Дело может обернуться плохо. Скорее всего так и будет, прежде чем все будет сказано и сделано.

Я сжала его руку.

— К сожалению, я думаю, что это гарантировано. Но если дела пойдут совсем плохо, я уложу вас обоих.

***

Кабинет Этана был просторным и оформлен так же красиво, как и весь Дом. С одной стороны стоял стол, напротив него зона отдыха и стол для совещаний, который охватывал заднюю стену.

Бальтазар стоял в центре комнаты, осматривая мебель, оформление, сувениры из жизни Этана. Он оценивал то, что потерял при революции Этана, или же что мог получить, если бы вновь принял Этана в свой круг?

Люк стоял в зоне отдыха, скрестив руки на груди и с подозрительным выражением лица, рядом с ним был Малик, первый заместитель Этана.

Малик был высоким и стройным, с задумчивыми бледно-зелеными глазами, которые оттеняли темную кожу. Он зеркально отображал позу Люка и был единственным в комнате, кто надел официальную униформу Дома Кадогана — плотно прилегающий черный костюм и белую рубашку на пуговицах. Серебряная капля, медальон Дома Кадогана, висела у основания его горла.

Малик заботился об Этане и о Доме, и его пристальный взгляд сверлил Бальтазара, глаза проходились по его лицу, как будто фиксируя его облик в памяти. Тем лучше для Малика, чтобы дважды проверить его добросовестность позже, — подумала я.

Когда я закрыла дверь, Малик переключил свое внимание на Этана, чтобы оценить его настроение, его магию и эмоции, как мог сделать только друг или товарищ.

Когда был удовлетворен, он посмотрел на меня, в его глазах стоял вопрос — Был ли этот мужчина тем, кем казался?

Я быстро кивнула Малику, переводя взгляд на Этана. Он, казалось, верил, и это было единственным, что в настоящее время имело значение. Но от этого возникало еще больше вопросов: Как Этан мог ошибиться по поводу смерти Бальтазара? Где он был все эти годы? И, самое главное, чего он хочет от Этана?

Бальтазар слегка дотронулся до своего рта, и, когда удостоверился, что рана закрылась — преимущество вампирского исцеления — убрал носовой платок.

— У тебя прекрасный дом, mon ami [15] Мой друг (фр.) .

Этан проигнорировал похвалу и дружеское отношение, прошел в зону отдыха, сел на кожаный диван и распростер руки на спинке, делая ставку на свое положение, свою власть. Я встала по стойке смирно рядом с ним, готовая прыгнуть вперед, если в этом возникнет необходимость.

— Нам он нравится. Ты можешь начинать.

Бальтазар изогнул бровь от этого приказа — я задумалась, не перенял ли Этан, сам того не осознавая, эту манеру от него.

— Я расскажу тебе свою историю, и ты сможешь сделать собственные выводы.

— Рассказывай свою сказку, — проговорил Этан. — И посмотрим, что будет дальше.

***

Бальтазар сел напротив Этана, сложив пальцы домиком на коленях.

— Я был в Лондоне, — начал он. — Трое мужчин вошли в дом с крестами и колами. Они были родственниками какой-то девушки, убежденные, что я зло, дьявол во плоти.

«Не просто какой-то девушки», — сказал мне Этан, его раздражение было очевидно даже через телепатическую связь. — «Персефоны».

Этан любил ее. Бальтазар знал это, он соблазнил и убил ее, насмехаясь над Этаном. Этот эгоистичный и насильственный акт Бальтазара стал последней каплей, побудившей Этана уйти.

«Те мужчины были членами ее семьи?» — спросила я.

«Да», — только и ответил Этан.

— Я был в доме один, — продолжил Бальтазар. — Ты только-только ушел, и я отправил Николь, как ты теперь называешь ее, с поручением.

— Чтобы нашла меня и привела обратно, — ровным тоном произнес Этан, и Бальтазар снова перевел взгляд на него, в его глазах сверкало веселье.