Кристина Лорен - Возвышенное

Колину хочется уйти, подвигаться, желая унять этот дискомфорт в животе. Он проходит по комнате, прижимая руки к груди, надеясь, что это хоть как-то поможет.

– Как долго его не было?

– 2 года. Я провела с ним 2 года, и он исчез на столько же. Я избавилась от зависимости, но переживала трудные времена, – Мэгги зажмуривается и глубоко вздыхает. – Я приняла пару таблеток из аптечки. Вернулась домой, а он сидел за кухонным столом, как ни в чем не бывало. Словно я выходила в магазин, а он ждал меня дома. Но Колин, его долго не было. И я не могла этого выносить.

– Два года? – ужас сдавливает его легкие, чувство неизбежности становится все сильнее. Он будет искать Люси повсюду. Он не понимает, как сможет жить без нее. Мэгги стоит перед ним, но он ее не видит, его зрение размыто.

– Он думал, что те события были только вчера. А я в это время прожила два года: училась, приходила домой, искала его, пыталась завязать с наркотиками. Снова ходила на занятия, приходила домой и снова искала его. Каждый день одно и то же в течение двух лет. И вот он вернулся. Моя жизнь разваливалась на части, а он сиял от счастья. Поэтому я ушла от него. Я жалела, что не порвала с ним раньше. Надо было сказать, чтобы оставил меня в покое, еще после первого ухода.

Колин не был уверен, что сможет это сделать. Он не сможет отказаться от Люси.

Он не понял, что сказал это вслух, пока Мэгги не ответила на это голосом, полным боли:

– Ты сможешь. Ты придешь к этому. Возможно, это первый раз, когда она пропадает почти на месяц. Может, в следующий раз она придет всего на час, а исчезнет на день. А может, вообще больше не вернется.

Он в шоке от ее слов, но все же заставляет себя продолжить разговор:

– А он исчезал по какой-то причине?

Мэгги закрывает глаза, и по щеке скатывается слеза.

– Я не знаю.

– А когда ты видела его в последний раз?

– Почти сразу же после его возвращения. Сам знаешь, об этом месте ходили истории. Я сначала не поняла, но потом до меня дошло, что это место что-то вроде ворот между мирами. И я… перестала его искать, – она выпрямляется, качает головой и достает платок из кармана своей формы. – Я не знаю, что было труднее. Быть с ним или отпустить его. Я не знаю. Просто не знаю.

Тут звонит телефон, его экран освещает комнату и нарушает повисшую тишину.

Она идет мимо него в сторону сестринской, желая ему беречь себя, но Колин останавливает ее и крепко обнимает.

Всю дорогу к кладбищу Колин напоминал себе, что могила Люси– это не то же самое, что быть рядом с Люси. Но ему нужно было выговориться, и она была единственная, кто бы его понял.

Он паркуется и идет по дорожке, которая тянется через все кладбище, и которая в следующие пару месяцев покроется новой зеленой травой. Он смотрит под ноги, видит знакомые корни деревьев. Могилы в этой части располагаются под огромным дубом, на землю едва падают солнечные лучи даже летом. Хотя трава сверкает на солнце, все же Колину здесь неуютно. Он не был в этой части кладбища более двух лет, именно здесь могилы его родителей и сестры.

Но желание найти Люси придает ему силы и разжигает огонь в груди. Он идет по карте прямо и затем поворачивает к лесу, к сектору, который огорожен железным забором. Он не знает, чего ожидать, но с каждым шагом его сердце бьется все сильнее.

Он отмечает на карте места, которые проходил: Мэри Джоргей Стивенсон – любящая жена, мать, сестра 1923– 1984 гг., Джереми Хенсен – наш отец 1901-1976 гг.

Имена, слова, даты. Чужие жизни выстроились в линию. И затем, на месте, окруженным резными воротами, появилось надгробие. Странно видеть его отдельно от других могил. Но он понимает, что там было место для могил ее родителей. Он стоит, сжав руки в кулаки и оглядывая территорию, замечая небольшие цветы окружающие могилу. Он проводит пальцами по буквам на надгробии, чтобы посмотреть, будут ли они такими же реальными, как и она сама, ведь это единственное, что от нее осталось.

– Привет, – говорит он холодному камню. – Люсия Рэйн Грэй 1981-1998 гг. Любимая дочь и подруга , – он невероятно зол, видя стандартную безликую запись на ее надгробии, и не может сдержать вырвавшиеся ругательства. Оглядевшись по сторонам, он все еще один, хотя Колин уверен, его слова слышны даже над холмом. – Вы серьезно? Я думаю, вы могли придумать что-то намного лучше.

Он засовывает замерзшие пальцы в карманы и смотрит на другие могилы. Кажется, кладбище тянется на целые мили. Тут нет ни деревьев, ни зданий, ничего не сдерживает ветер, который сдувает принесенные к могилам цветы. Здесь холодно, одиноко и тихо. Колин садится на колени, перебирая руками траву.