Кристина Лорен: Сладкое развратное утро (ЛП)

Когда я проснулся, мое тело было вялым и липким. Веки тяжелые, я едва смог перевернуться и лечь на спину. Это было бы смешно , наблюдай я за кем-то в таком состоянии. Ох, если бы еще потолок перестал кружиться…

В номере прохладно и темно, но темнота искусственная, как при задернутых шторах чтобы нельзя было определить точное время суток. Даже не оглядываясь по сторонам, я понял, что я в чужом номере и кровать просто огромная. При моем росте в 196 см я провел большую часть взрослой жизни, мечтая, чтобы кровати всегда были больше. На протяжении года во время нашей программы я делил палатку с тремя людьми и каждую ночь мои ноги свисали с раскладушки. А тут они полностью умещаются, и еще остается полно места. При желании Я даже мог развалиться и лечь как морская звездочка. Но видя потолок все еще размыто, даже сама идея сдвинуться хоть на дюйм с этого места заставляет меня желать зашить рот и больше никогда, никогда не пить.

Включается кондиционер и комнату заполняет поток воздуха смешанный с сигаретным дымом и духами. И перегаром. Так последний, это точно от меня. Тянусь, чтобы убрать мешающий под ногой носок и, кажется, что с меня пытаются снять скальп. И тут я понимаю, что я совершенно, абсолютно голый, а по звуку, откуда то слева, еще и не один.

Поразительно как что то подобное может быстро привести вас в чувства.

Подскакивая на ноги, я очень быстро об этом пожалел. Из меня вырывается стон, колени подкашивают, и, зажмурившись, сажусь обратно на матрас и жду, пока могу прийти в себя. На другой половине кровати определенно кто то спал. Простыни стянуты, покрывало отсутствует и опять этот звук - похожий на сонное бормотание откуда-то снизу.

Заглядываю через край и вижу перед собой спящую голую женщину.

Она лежит на боку лицом ко мне, и я сразу же замечаю ее сливочную кожу, ноги и, боже мой, очертание самой красивой груди, какую я когда-либо видел. Я выпрямляюсь, и моя рука у виска вызывает у меня приступ тошноты. Небольшое надавливание и этого достаточно чтобы меня стошнило прямо на простыни и на девушку, которую мне не хотелось бы будить таким способом.

Мои мышцы пресса, на ногах и плечах болят от напряжения, а каждый дюйм моей кожи саднит и особенно в некоторых довольно деликатных местах наводит на мысль, что ночью было очень много секса. Как будто поучаствовал в марафоне.

Заставляю себя снова наклонится к кровати, и фокусируюсь на этих блестящих темных волосах, красных губах, длинной и изящной шее покрытой отметинами, которые я ей оставил. Она переворачивается во сне, и теперь ее рука над головой, и я замираю, видя блеск золотого ободка на ее пальце.

Я в панике. Я что развлекался с замужней женщиной? С ужасом провожу руками по лицу и чувствую холодный металл на моей щеке. Мое сердце остановилось такой же ободок на моей руке.

Ой, ой, ой.

НЕ могу поверить, как я мог хоть на секунду забыть все, что было с Мией.

* * *

Первое что я в ней заметил это ее рот. Полные и мягкие губы цвета вишни, такие красные до неприличия. Это банально, что я сразу же подумал о сексе, но Господи это единственное что мне пришло в голову при виде этих губ. Нормальная мужская фантазия – эти губки на моем члене, ласкающие каждый дюйм моего тела. Интересно, а на вкус они тоже как вишня?

Это были три девушки на диванчике на другую сторону от танцпола. Высокая рыжая рассказывала историю, перекрикиваю музыку и активно жестикулируя. Брюнетка рядом с ней смеялась, будто это самая смешная история на свете, а другая темноволосая с милым ротиком улыбалась, наблюдая за своими подругами. Это было очень заразительно.

Je n’ai jamais vu quelque chose d’aussi beau.

Я понял, что пялюсь, и пытался смотреть в сторону. Финн и Оливер показывали на какую-то девушку, танцующую у столика возле бара, но отвернулся от них и поэтому не мог слышать, о чем они говорили. Музыка гремела и на весь клуб и единственный разговор, которым можно было общаться это язык тела, бедра, руки или совершенно наглые взгляды. Этим я и занимался, мои глаза бегали по всей комнате туда-сюда.

Пока она это не заметила. Я молча принял заказанную Оливером очередную выпивку и, наблюдая за морем двигающихся тел, решая, должен ли я подойти и узнать ее имя. Она подняла голову, когда толпа двигалась, и ее столик снова попал в мое поле зрения.

Зеленые глаза встретились с моими. Я видел сотни девушек смотрящих на меня через всю комнату, но я никогда не чувствовал ничего подобного, словно воздух наэлектризовался вокруг нас и мне стало нечем дышать. Я не моргал, не дышал, не слышал ни музыку, ни пьяные крики вокруг себя. У меня появились бабочки в животе и огромная улыбка на лице.