Александра Лисина: Предназначение

Ну? Пришла там в себя ее "находка"?

А потом вдруг услышала подле тележного колеса какой-то шорох, запоздало разглядела там привставшую на задние лапы огромную крысу и, напрочь позабыв про незнакомку, испуганно взвизгнула:

- Мама!

Авис, обернувшись на шум, молниеносно подхватил с земли первый попавшийся камень и ловко швырнул, метясь в голову мерзкой твари. Но та оказалась проворнее - пискнув что-то возмущенное, высоко подпрыгнула, дико извернулась в воздухе и, мелькнув напоследок розовым хвостом, исчезла в густой траве.

Любава разом обмякла. А молодой воин разочарованно сплюнул и безнадежно махнул рукой: все, теперь ее не достанешь. Надо бы только ремни и веревки проверить на всякий случай. Вдруг прогрызла, гадина? Говорят, лесные крысы жрут что ни попадя, когда голодные. А сытыми они никогда не приближаются к человеку. Так что лучше сейчас посмотреть, чем потом чинить на дороге поврежденную сбрую. Неровен час, застрянем.

А времени до праздника Обретения все меньше...

Айра пришла в себя оттого, что кто-то пробежался быстрыми мохнатыми лапками по ее лицу и игриво пощекотал чем-то пушистым кончик ее носа. А через какое-то время вдруг услышала тихий, напевающий незнакомую мелодию голос и ощутила мерное покачивание, похожее на то, как если бы ее поместили на палубу плывущего корабля.

Правда, кораблей Айра никогда в своей жизни не видела, но вот утлые лодчонки рыбаков ей были хорошо знакомы: узкие, неустойчивые и очень длинные. Из них, если неудачно пошевелиться, можно запросто вывалиться в речку и вымокнуть до нитки, поэтому она никогда раньше не рисковала забираться внутрь без взрослых...

Гм. Когда это - раньше?

Айра нахмурилась, но память отчего-то не желала делиться воспоминаниями. Девушка помнила свое имя. Откуда-то знала, что жива и невредима. Но совершенно не понимала, что происходит. Смутно чувствовала, что не так давно стремилась куда-то убежать... или от кого-то?.. долго боялась, потом так же долго спала... и во сне ей вроде бы было больно, но боль была эта как бы застарелой, уходящей, вялой... а затем она вдруг проснулась и зачем-то ушла из того места, где пробыла несколько дней... или же лет? Что-то прогнало ее прочь, заставило торопиться, куда-то идти, бежать и даже плыть. Но все это словно во сне. Как будто не с ней. И почему-то ощущение такое, словно она заново родилась. Вот только не неразумным младенцем, умеющим лишь пищать и пускать слюнные пузыри, но человеком вполне взрослым...

Я ведь человек?..

...уже сформировавшимся...

"Точно", - решила она, осторожно проведя ладонью по округлой груди.

...и способным порождать в уме достаточно сложные словесные конструкции.

В то время как все остальное - совершенно чистый лист бумаги (я знаю, что такое бумага!): ни дома, ни семьи, ни бурного детства, ни родного города... или деревни... ни друзей, ни родителей, ни братьев, ни сестер... Ни-че-го!

Голова как в тумане. Мысли путаются и безобразно разбегаются в разные стороны, едва пытаешься об этом вспомнить. Но вспомнить надо, обязательно надо! Нужно понять, кто я, откуда, зачем здесь...

Неожиданно в груди что-то болезненно сжалось, затянуло, заныло. А потом сердце вдруг заколотилось с такой силой, будто его кнутом подстегнули. Или ударили? Айра сама не поняла, что с ней случилось, но в тот самый момент, как она подумала о прошлом, глаза вдруг заволокло плотной сиреневой пеленой, в висках больно укололо, дыхание оборвалось, а под левой грудью заломило так, будто ее пронзили насквозь.

Не выдержав, девушка застонала, инстинктивно закрывая больное место. Свернулась в клубочек, обхватила себя руками и так замерла, пережидая непонятный приступ.

От раздавшегося шума тихое пение снаружи резко оборвалось, испуганно вскрикнул незнакомый женский голос, затем что-то тяжелое упало на деревянный пол... чего? повозки?.. да, наверное. По крайней мере, становится объяснимой эта мерная качка, тихое поскрипывание невидимых бортов и редкое хлопанье натянутой между ними ткани. И, наконец, кто-то изумленно вскрикнул:

- Ох, ты ж... спаси тебя Всевышний... очнулась?!

Айра, с облегчением чувствуя, как стихает боль в груди, открыла глаза и тут же увидела нависающую сверху серую ткань, которая от каждого порыва ветра начинала пугливо трепетать и пытаться слететь с изогнутых жердей, служивших ей опорой. Чуть ниже мелькала деревянная стенка из оструганных досок, под спиной расположилась, слегка смягчая тряску, плотная подложка. Значит, все-таки повозка... и пахнет тут лесом (я знаю этот запах!)... и пыль из-под лошадиных копыт клубится так, будто давно не было дождя...