Александра Лисина - Предназначение

Господин Териас нахмурился, не заметив, как народу на поляне снова прибавилось. И опомнился только тогда, когда сзади зашуршало длинное платье, ноздрей коснулся тяжелый аромат дорогих благовоний, а надтреснутый голос старшей сестры заставил его чуть вздрогнуть.

- Бродяжка? - старательно скрывая брезгливость, поинтересовалась у купца высокая худая женщина в строгом коричневом платье и с вечно кислым выражением на костистом лице.

Любава тут же возмущенно вскинулась.

- Тетушка Ила!

- А кто тогда? Принцесса? Королевна? - в голосе воспитательницы проскользнула насмешка. Она неторопливо приблизилась, мельком заглянула в щелочку между полами плаща, недовольно фыркнула и отвернулась.

- Замарашка!

- Да вы посмотрите на нее: ни следочка от солнца! Ни царапинки! - Любава подхватила безвольно свесившуюся кисть незнакомки и насильно сунула тете под длинный нос. - Вон, какие пальцы! Не хуже моих! Гладкие, да белые! А у нашей Броньки какие - вы видели?!

Тетушка Ила досадливо поморщилась: да, руки у девчонки действительно не знали грубой работы. Ну, или знали, но когда-то очень давно. Кисти узкие, пальцы тонкие, кожа ровная, не тронутая ни грубой щеткой, ни грязью, ни щелоком, ни злым летним солнцем. Шея нежная, гладкая. Лицо из-под грязи выглядывает молодое, привлекающее не той броской красотой, что у легкомысленной воспитанницы, а, напротив, строгое, правильно заостренное у подбородка, с высокими и слегка выпирающими скулами. Такое и знатной даме иметь не грех. Если, конечно, ее подкормить и приодеть, как положено.

Впрочем, откуда бы тут взяться знатной даме? Знатные дамы не шляются в одиночку по дорогам и не падают в воду почти в голом виде. У них не бывает таких колтунов на голове, и они не принимают грязевые ванны по утрам в естественных, так сказать, условиях.

Тетушка, закончив осмотр, неопределенно пожала плечами.

- Ну, не знаю. Что хочешь с ней делать, брат?

- А что делать? - вздохнул купец. - Не бросать же на дороге?

- Может, у нее судьба такая?

- А может, и нет.

- Вдруг это просто случайность, и мы сделали недоброе дело, вытащив ее из воды?

- А вдруг это - воля Всевышнего, и она просто пострадала от чужих рук?

- Мы совсем ничего о ней не знаем, - сделала последнюю попытку образумить брата Ила. - Она может быть воровкой. Преступницей. Убийцей! Кто по своей воле отправится в Занд? И потом, ее никто не ищет - мы уже сколько прошли, а ни разу не слышали, что в этих лесах пропала знатная дама. Охранители наверняка бы вмешались, если бы она была связана с ними. А раз нет, и никаких слухов вокруг не ходит, значит, она (даже если и знатного рода) явилась сюда тайно. А тайно добрые люди по таким местам не ходят!

Однако Териас, судя по всему, уже все для себя решил.

- Если бы Всевышний захотел ее смерти, он бы подарил ее раньше, - весомо обронил он. - А сейчас, когда случай свел нас вместе, наш долг - помочь и обогреть бедняжку. И, конечно, расспросить хорошенько. Если она окажется преступницей, то так и быть - сдадим на руки страже в первом же городе. А если нет... негоже оставлять человека без помощи. Тем более рядом с Зандом.

Женщина, резко отвернувшись, пренебрежительно фыркнула, а Белогор чуть не сплюнул: вот старая карга! И откуда у доброго купца могла взяться такая подлюка-сестра? Никак вечный враг Всевышнего что-то на ухо их общей матери нашептал, когда та брюхатая ходила, а то и младенца в утробе подменил. Потому что не может быть, чтобы у одних родителей рождались столь разные близнецы.

- Несите ее в повозку, - властно распорядился господин Териас, тем самым решительно закруглив недолгий спор. - Любава, скажи Бронье, чтоб отмыла и привела девчонку в порядок, а сама - марш к себе! Мы и так задержались.

- Отец, а можно мне...?

- Нет! Это не твоя забота! Белогор, собирай людей - полчаса всем на сборы, и выходим.

Караванщики, заслышав команду, тут же встрепенулись и торопливо разбежались кто куда. Деваха-девахой, конечно, но сейчас есть дела поважнее - коней собрать, накормить, запрячь, телеги подтянуть и тщательно проверить перед дорогой, самим перекусить и умыться... успеется еще полюбопытствовать. Если девчонка выживет, вдосталь потом налюбуемся. А если же нет... что ж, значит, Всевышний был милостив к ней и забрал к себе в добрый срок - молодой и красивой. Чтобы она и на небесах радовала его взыскательный взор своей юностью и чистотой.

Одна только Любава надула пухлые губки и, недовольно насупившись, неохотно потопала прочь. Правда, проходя мимо заветной повозки, все же не утерпела и, воровато оглянувшись на строгого батюшку, кинула быстрый взгляд за полог.