Вера Чиркова - Не сердите добрых принцев!!!

Нынче они на мага, встречая на улице, смотрят с нескрываемым осуждением, а ведь еще полгода назад относились очень уважительно!

И вот теперь Дайра сама просит его выгнать ее из дома. По аганским законам достаточно сказать жене одно слово, чтобы она собрала вещи и ушла. И считала себя с этого момента совершенно свободной от всех обязательств. Ольдер прекрасно понимал, то, что она предлагает, единственный выход для них. Но природная порядочность и чувство вины перед девушкой за недостаточную твердость в налаживании порядка в доме, мешали ему сказать знаковое слово.

— Ольдер! Я решила. Говори!

— Ну что ты мнешься, скажи ей уже, да пусть идет отсюда! — Победно уперев руки в бедра, в дверях стояла Зайнира.

— А ты не боишься, что я скажу его тебе? — Внезапно взбесился Ольдер. — Ведь ребенок уже ходит, значит, останется со мной!

— Оль… — Женщина побелела, ее губы затряслись. — Неужели… ты сможешь…

— Смогу! — Остывая, буркнул Ольдер, — Довела!

— Не нужно! — Положила ему ладонь на плечо Дайра, — Скажи мне. Нехорошо ребенка от матери отрывать!

— Ладно. — Устало согласился Ольдер. — Тайдар.

— Спасибо. — Дайра поднялась, легко коснулась его щеки сухими губами и выскользнула из дома.

На душе было пусто и холодно.

Она подхватила заранее приготовленный сундучок с немногочисленными вещичками, прямо во дворе открыла портал и шагнула в него.

Хорошо, что Хабер предложил новое задание, раньше ей просто некуда было идти. Домик, что подарил магине за работу ковен, она сдала на три года постояльцам, не догадываясь, что он так скоро может понадобится самой.

Не в родительский же дом возвращаться?! Нет, ей не станут напоминать, как всей родней рьяно отговаривали от этого шага, сделают вид, что ничего не случилось! Просто она сама не сможет сейчас посмотреть им в глаза. Только не сейчас. Может, немного позже.

— Господин! Придворный маг просит уделить ему пару подзвонков! — Склонился в почтительнейшем поклоне советник.

— А… он не сказал… что ему нужно? — Лениво пробормотал шах Техрияр, и дунул на душистый лепесток, подплывший слишком близко к его бороде.

— Прости, великий, не сказал! — Советник согнулся еще ниже, так что тяжелый, расшитый камнями и бисером тебетей едва не свалился с его головы.

— Ну, хорошо, зови… — подумав несколько мгновений, изнеженно согласился шах, решив, что визит придворного мага, какое ни какое, но все же развлечение!

А интересно было бы глянуть, есть у советника лысина или нет, хмыкнул он игриво, если б тебетей все же свалился!

Гистон вошел почти сразу, как исчез за бархатной занавесью советник, видимо, ждал там ответа, и шаху это понравилось. Значит, хочет о чем-то просить, и, стало быть, можно будет выторговать что-нибудь взамен. Маг, в отличие от всех остальных, редко обращался к шаху с просьбами, значительно чаще приходилось просить об одолжении его самого. А это Техрияра очень раздражало. Не к лицу великому повелителю Аганы кого-либо о чем-либо просить!

— Долгих лет, тебе, великий! — Вежливо поклонился Гистон.

Шах едва кивнул ему, макнув бороду в душистую воду.

— Что ты хотел? — снисходительно спросил он, понаблюдав несколько мгновений, как ловкие руки придворного цирюльника, окончив полировать один ноготь на его ноге, принялись за другой.

Гистон неспешно обошел вокруг круглой серебряной вазы, отлитой в виде огромного цветка с причудливым узором на изогнутых лепестках, используемой шахом для целебных ванн, и остановился за спиной цирюльника. Небрежно положил тому пальцы на темя, и сосредоточенный взгляд пухленького ухоженного человечка застыл как замороженный. Застыли и руки, неприятно крепко зажав оттопыренный палец шаха. У Техрияра в неожиданной панике дернулась нога, пытаясь, освободится от бережного, но цепкого захвата неживых пальцев.

— Что… ты с ним сделал?! — Пытаясь скрыть охватившее его смятение, нервно проворчал шах.

— Просто отключил на время, не нужно, чтоб он слышал наш разговор! — Любезно ухмыльнулся маг, скользнув по шаху беглым взглядом.

И легко махнул рукой в сторону занавески. Раздавшийся оттуда шум падения нескольких тел, приглушенный мягкими коврами, поведал шаху, что ни на советника, ни на телохранителей ему рассчитывать больше не стоит.

Он попытался представить себе ситуацию со стороны, как делал всегда, когда нужно было что-либо срочно обдумать, и запаниковал еще сильнее. Действительно, ну что может противопоставить сидящий нагишом в теплой, насыщенной благовониями воде, человек с намертво зажатой застывшим цирюльником ногой, всесильному магу, с холодной усмешкой наблюдающему его бесполезное паническое барахтанье?! Правильно, ничего!