Кэтрин Арден - Девушка в башне

— Жаль слышать о сгоревшем. Но дела Бога таинственны, и новости прибыли своевременно.

Не такой реакции ожидал Саша, он в вопросе вскинул бровь. Его ладони чуть потрескались от холода, были переплетены на деревянном столе. Андрей нетерпеливо продолжил:

— Нужно увезти великого князя из города. Пусть с тобой убивает бандитов. Пусть будет с девушкой, от которой не хочет получить сына, — сказал старый монах, не краснея. Он был боярином перед тем, как произнес обет, он был отцом семерых детей. — Дмитрий беспокоен. Его жена не устраивает его в постели, дети не растят его надежды. Если так продолжится, Дмитрий пойдет воевать с татарами или кем — то еще, чтобы спастись от скуки. Время не поможет. Пусть лучше убивает бандитов.

— Хорошо, — Саша допил и встал. — Спасибо за предупреждение.

Комната брата Александра была убрана к его возвращению. Медвежья шкура лежала на узкой кровати. В углу напротив двери была икона Христа и Девы. Саша долго молился, пока не прозвенели колокола, пока не поднялась над снежными башнями Москвы языческая луна.

Матерь божья, помяни моего отца, братьев и сестер. Помяни моего наставника в монастыре в глуши и моих собратьев по вере. Я молю тебя не злиться, мы не боремся с татарами, ведь они еще слишком сильны, их слишком много. Прости мои грехи. Прости меня.

Свет свечей плясал на узком лице Девы, и ее ребенок, казалось, следил за ним темными нечеловеческими глазами.

Следующим утром Саша пошел на утреню с братьями. Он поклонился иконостасу до пола. Он помолился и вышел в сияющий город, усыпанный снегом.

Дмитрий Иванович был не без огрехов, но среди них не было лености. Саша увидел великого князя уже во дворе с румяными щеками и размахивающего мечом, его окружали юные бояре. Его кузнец из Новгорода сделал ему новый меч с рукоятью в виде змеи. Два родственника, князь и монах, разглядывали меч с осторожным восхищением.

— Это вызовет страх у моих врагов, — сказал Дмитрий.

— Если не попытаетесь ударить кого — то рукоятью по лицу, разбив ее, — ответил Саша. — Там, где голова змеи соединяется с телом, получилось тонко.

Дмитрий посмотрел на рукоять.

— Давай проверим, — сказал он.

— Упаси Боже, — сказал Саша. — Но если хотите сломать рукоять меча, то не на мне.

Дмитрий повернулся к одному из раздражающих бояр, когда голос Саши развернул его.

— Хватит игр, — нетерпеливо сказал Саша. — Буря закончилась. Деревни горят. Поедете со мной?

Зов и суета за вратами заглушила ответ Дмитрия. Они замерли и слушали.

— Дюжина лошадей, — сказал Саша, вопросительно вскинув бровь. — Кто…

Подбежал слуга Дмитрия.

— Прибыл владыка, — выдохнул он. — Он говорит, что должен вас увидеть. Он привез подарок.

Морщины пролегли между бровей Дмитрия.

— Владыка? Кто? Я знаю, где мои бояре, и никто из них… Пусть заходит, пока не замерз насмерть у ворот.

Слуга убежал, заскрипели петли в холоде утра, незнакомец прошел врата. Он ехал на хорошем каштановом коне, за ним было сопровождение. Конь хотел встать на дыбы, но умелый всадник удержал его и спешился в облаке снега, осмотрел оживленный двор.

— Итак, — сказал великий князь, уперев ладони в пояс. Его бояре собрались, бормоча, за его спиной, глядя на новенького.

Незнакомец посмотрел на людей, пересек снег и подошел к ним. Он поклонился великому князю.

Саша посмотрел на новоприбывшего. Он точно был боярином: широкий и хорошо одетый с темными глазами и длинными ресницами. Его волосы, сколько их было видно, были красными, как осенние яблоки. Саша не видел его раньше.

Боярин сказал Дмитрию:

— Вы — великий князь Москвы и Владимира?

— Как видите, — холодно ответил Дмитрий. Тон рыжеволосого мужчины был дерзким. — Кто вы?

Темный пугающий взгляд двигался с князя на его двоюродного брата.

— Меня зовут Касьян Лютович, государь, — сухо сказал он. — У меня земли в двух неделях пути на восток.

Дмитрий не был впечатлен.

— Я не помню дани от… Как зовутся ваши земли?

— Башня костей, — ответил рыжеволосый. Они вскинули брови, и он добавил. — У моего отца было чувство юмора, и в конце третьей голодной зимы, когда я был мальчиком, он так назвал наш дом, — Саша видел гордость в широких плечах Касьяна, тот добавил. — Мы всегда жили в нашем лесу, ни у кого ничего не просили. Но теперь я пришел с дарами, великий князь, и просьбой, потому что мой народ страдает.

Касьян махнул на сопровождение, и они вывели кобылицу серого цвета такой хорошей породы, что даже великий князь притих на миг.