Я потерла лоб.
— Тогда что?
— Я не расскажу вам о бокоре и не отведу вас к нему. Держитесь от него подальше. Он злой и, как я слышала, не в себе.
Как жаль, что он, похоже, именно тот, кто мне нужен.
— Ладно. — Я опустила руку. — И от кого я узнаю, как поднять из могилы королеву вуду?
— Я пошлю к вам хунгана.
— Мне казалось, только бокор может воскрешать мертвых.
— Только бокор станет это делать. А знать ритуал может любой жрец или жрица.
Вот только я таких не встречала.
— Неужели воскрешение мертвеца стоит потери себя? — тихо спросила Рене.
Я вздернула подбородок и посмотрела ей в глаза.
— Да, стоит.
Рене вгляделась в мое лицо, затем резко кивнула и вышла за дверь. Когда я последовала за ней, она уже исчезла.
Я вернулась в пустой номер. Нужно найти бокора и уехать из Порт-о-Пренса, пока Рене не догадалась, что я задумала — если она уже не поняла.
Она все выболтает Эдварду. Шеф примчится сюда или пошлет кого-то вместо себя. Будет ор, спор и в конечном итоге меня утащат домой.
Я знала Эдварда не очень хорошо, но тут особых знаний и не нужно. Ему не нравится, когда его приказы не выполняют. Меня отправили сюда не на встречу с возможно безумным жестоким колдуном. Меня такому не обучали.
Меня отзовут, сюда приедет кто-то из подручных Эдварда, и единственная надежда на возвращение дочери взорвется шаром огня — обычный метод ягер-зухеров. Хотя, если подумать, это оборотни взрываются от серебряных пуль. Не уверена, что происходит со злобными жрецами вуду.
Нельзя этого допустить, пока я не узнала все необходимое. Поэтому я заперла дверь и, крадучись, покинула отель.
Деньги всем и везде развязывают языки, а благодаря Эдварду они у меня были. Пару часов и несколько сотен долларов спустя я вошла в бар в злачном районе Порт-о-Пренса — хотя, если уж на то пошло, весь этот город был опасным.
Перегороженные дороги, огромные выбоины, открытые люки и горящие свалки — я бы испугалась, если бы переживала за свою жизнь. Однако, поскольку меня волновала моя дочь, я все же взяла с собой нож, который смогла пронести в самолет благодаря связям Эдварда. С пистолетами я обращалась неважно, а вот нож — другое дело.
После того как мой мир рухнул, я по понятным причинам стала пугливой, поэтому на досуге освоила несколько приемов карате и обращение с ножом. Я умела даже метать его и попадать в дерево восемь раз из десяти. Так что если когда-нибудь на меня нападет дерево, я его одолею.
За последние два часа я узнала, что нет ни единого живого гаитянина, готового пойти со мной к бокору. Но Девон Мерфи может согласиться. За кругленькую сумму он и душу продаст.
Хотя это описание заставило меня недовольно поджать губы — мой бывший муж был настолько помешан на деньгах, что мог продать что угодно, — мне все равно требовался проводник.
Внутри «Морского конька» — вывеска была на креольском, но рядом с надписью нарисовали именно его — было людно и пахло пивом. Бар напоминал матросский кабак — стойка из тикового дерева и люстра в виде штурвала. Одинокий белый мужчина сидел за пустым столиком — глаза наполовину закрыты, пиво недопито.
— Мерфи? — спросила я.
Черные глаза казались бусинками на оплывшем лице. Неопрятная седая борода — ему лет пятьдесят, может, шестьдесят. Если он знал, где живет бокор, пусть хоть сто.
— Можно? — Я выдвинула стул.
Он залпом допил пиво и, поставив пустую кружку на стол, указал на нее.
Махнув бармену, я села. Когда официант принес пиво и дождался, пока я заплачу — да уж, видимо, в подобном месте наливать в кредит нет смысла, — я перешла к делу.
— Слышала, вы тот, кто может проводить меня в горы.
Мерфи хрюкнул.
— Сколько вы возьмете, если согласитесь отвести меня к бокору?
Седые кустистые брови сошлись в одну, когда он залпом выдул пиво. Открыл рот, но не произнес ни звука. Глаза его закатилась, и он вырубился, со стуком рухнув на стол.
— Сукин сын, — пробормотала я.
— Разве леди стоит так выражаться?
Я развернулась, и у меня тут же отвисла челюсть. Мужчина в дверях был…
Я пыталась подобрать слово, но единственное, что шло на ум — экзотичным. Волосы до плеч, когда-то светло-каштановые, теперь выгорели почти добела. В них там и сям виднелись вплетенные бусины и перья. Загорелая кожа отливала бронзой, блестящие золотые браслеты плотно охватывали литые бицепсы, выпирающие из оторванных рукавов когда-то белой рубашки. Брюки цвета хаки, оборванные ниже колен, открывали сильные икры и босые ступни. Но что действительно привлекло мое внимание, так это его лицо. Резкие скулы, квадратный подбородок и серо-голубые глаза — просто красавец.
Читать дальше