Лори Хэндленд: Очарованные луной

Утром в день своей свадьбы я проснулась с жуткой головной болью. Скорее всего, из-за того, что перебрала с вином за ужином, который мы в шутку назвали репетицией, но на самом деле он был серьезной проверкой на стойкость жареным мясом и каберне. Впрочем, возможно, раскалывающийся череп был реакцией на сочетание слов «брак», «свадьба» и «Джесси Маккуэйд» в одном предложении.

Я сошла с ума, но не знала точно, когда именно.

Может, в тот день, когда призналась Уиллу в любви? Или в тот вечер, когда он попросил моей руки, а я не осмелилась снова отказать? И уж точно я уже была не в себе, когда согласилась на свадебную церемонию со всей полагающейся случаю мишурой.

Застонав, я приподнялась и отдернула занавеску. Яркое июньское солнце словно ледоруб резануло по глазам, и я поспешно вернула штору на место.

– До сих пор не верится, что ты на это согласилась.

От неожиданности я вскрикнула и развернулась. От резкого движения боль вспыхнула с новой силой, и я прижала руку ко лбу, чтобы голова не отвалилась.

– Я тебе говорила, что не надо допивать последнюю бутылку, но ты не послушалась.

Незваной гостьей оказалась Ли Тайлер-Фицджеральд, одна из последних моих оставшихся в живых подруг. В такой ранний час она выглядела хрупкой светловолосой милашкой, как и всегда.

– Кто, черт возьми, дал тебе ключ?

– Ай-ай-ай. – Ли покачала бумажным стаканчиком. – Вот как ты встречаешь человека, который принес тебе кофейку?

– Дай сюда.

Я протянула руки, словно ребенок, желающий добраться до конфеты, и Ли надо мной сжалилась.

Наверное, надо прояснить, почему у меня мало друзей. Их и раньше-то было немного, а в последнее люди вокруг меня мерли как мухи. У меня опасная профессия. То же самое можно сказать о Ли. Наверное, именно поэтому мы так сдружились.

Мы – ягер-зухеры, или, если хотите, охотники-следопыты. Мы охотимся на тех, кто предпочитает ночной образ жизни. Специализируемся на оборотнях.

Ну да, поначалу я тоже в них не верила, но когда смотришь в лицо смерти, а ее глаза принадлежат кому-то любимому или хотя бы знакомому, мировоззрение как-то резко меняется.

Ягер-зухеры – это тайное элитное подразделение, которое пытается сделать мир безопаснее. Не для демократии, а для людей, не обрастающих в полнолуние мехом. К несчастью, конца и края нашей работе не видно. Оборотни любят не только убивать, но и размножаться – как и прочая нечисть.

Я залпом выпила полстакана кофе. Голова все еще болела, но уже не так сильно.

– Сколько у нас времени до церемонии?

– Достаточно.

– Сомневаюсь.

– Ты так говоришь, словно на похороны собралась. – Ли села на кровать. – Что такое, Джесси? Я не встречала двоих настолько любящих друг друга людей, как ты и Уилл Кадотт.

Если не говорить о самой Ли и ее муже Дэмьене. Но мы о них промолчим, во всяком случае, сегодня.

– Да не в любви дело.

– А в чем?

– Я не хочу замуж.

– Тогда зачем выходишь?

Я посмотрела ей в глаза:

– Без понятия.

– Ты совсем меня запутала.

– Уилл почти год просил меня за него выйти.

Мы с Уильямом Кадоттом познакомились при необычных обстоятельствах. Мы совсем разные. Уилл работал преподавателем и изучал тотемы североамериканских коренных народов. Я служила в полиции – ну, тогда. Он индеец-оджибве, гражданский активист, очкарик, любитель природы и книжный червь. А еще он красив как бог. Женщины на улице буквально головы сворачивают, когда он проходит мимо. Любовь к книгам не мешает ему тренироваться. Уилл занимается тай-чи – это такое единоборство, которое укрепляет не только тело, но и дух – дольше, чем я хожу с оружием. Но больше всего, если не брать во внимание золотую серьгу в виде пера, меня в нем привлекает чувство юмора.

Так до сих пор и не понимаю, что Уилл во мне нашел. Обычно такие парни западают на девушек вроде Ли, но Уилл не проявил к ней никакого интереса. Я бы подумала, что он гей, если бы лично много раз не убеждалась в его стопроцентной гетеросексуальности.

Я большая девушка во всех смыслах слова. Волосы ни светлые, ни темные, а взгляд скорее настороженный, чем мечтательный. Я вполне могла бы придать себе презентабельный вид, но всегда находились дела поинтереснее.

Я высокая, сильная и мускулистая, потому что или так, или смерть. Я могу пронзить пулей чей угодно глаз на расстоянии до ста метров. У меня есть любимая работа и любимый мужчина. Замужество… ну, оно на моей повестке дня не стояло.