— Моя семья родом отсюда, Великий Каган. Антика всё еще в моей душе. — она положила руку на сердце, на тонкие нити золотисто-красной униформы цветов империи, из-за которой её семья столько страдала. — Быть в Вашем дворце величайшая честь.
Пожалуй, это действительно так.
Если она найдёт время, то навестит свою семью в тихом доме в квартале Рунни.
Губы кагана растянулись в лёгкой улыбке:
— Тогда позвольте приветствовать вас в вашем истинном доме, капитан.
Несрин больше почувствовала, нежели увидела раздражение Шаола. Она не уверена, то ли это из-за упоминания о её родине, то ли из-за нового титула, который перешёл к ней.
Несрин вновь поблагодарила кагана.
Он сказал Шаолу:
— Я предположил, что вы здесь, чтобы побудить меня присоединиться к вашей войне.
— Мы здесь по воле моего короля. — в глазах сверкнула гордость за это слово. — Начать то, что, как мы надеемся, станет новой эрой процветающей торговли и мира.
Одна из детей кагана — молодая женщина с волосами, подобными тёмной ночи, и глазами, похожими на тёмный огонь, — обменялась взглядом с братом слева. Он, возможно, был старше её на года три.
Хасар и Сартак. На них были свободные брюки и вышитые туники, кожаные сапоги до колен. Хасар не была красавицей, но эти глаза… пламя танцующие в них…
Сартак был командиром всадников его отца. Ракинов.
Воздушная кавалерия его народа долго жила на возвышающихся горах Таван: огромные птицы, похожие на орлов, достаточно большие, чтобы уносить скот и лошадей. Без явного разрушительного веса драконов Железнозубых, но быстрые и умные, как лисицы. Идеальный транспорт для легендарных лучников, которые вылетали на них в бой.
Лицо Сартака было торжествующим, широкие плечи расправлены. Мужчина, возможно, чувствовал себя также неловко в этой праздничной одежде, как и Шаол.
Нерин подумала, что его ракин, Кадара, сидел на одном из тридцати шести минаретов дворца, глядя на смущающихся слуг и стражей, нетерпеливо ожидая возвращения своего хозяина.
Если Сартак здесь… тогда они уже знали, что она с Шаолом прибыла. Этот взгляд между Сартаком и Хасарой сказал Несрин достаточно: они, по крайней мере, обсудили что может принести им этот визит.
Взгляд Сартака скользнул к Несрин.
Она молчала. Его коричневая кожа была темнее, чем у других — возможно, из-за переизбытка времени прибывания на солнце, когда он летал в небесах. Его глаза чёрные. Глубокие и не читаемые. Чёрные волосы распущены, только маленькая коса была заплетена у уха. Остальные же волосы рассыпались по его плечам к мускулистой груди. Он насмешливо склонил голову.
Адарлан послал сброд. Покалеченный бывший капитан и нынешний. Возможно, первоначальные слова кагана о чести были скрытым упоминанием о том, что он воспринял это как оскорбление.
Несрин делала вид, что не замечала внимания принца, даже когда чувствовала пристальный взгляд Сартака, как призрачное прикосновение.
— Мы прибыли с подарками от Его Величества, короля Адарлана. — сказал Шаол и обернулся на своей инвалидной коляске, чтобы подозвать слуг.
Королева Георгина и её двор практически опустошили королевскую казну, прежде чем сбежали в горное поместье этой весной. И бывший король забрал оставшуюся часть.
Несрин всё еще помнила грязные проклятие Дорина, когда он обнаружил всего лишь пару золотых монет.
А у Аэлины, как обычно, был план.
Она открыла сундуки в своих комнатах. Украшения подходящие для королевы — Королевы Ассасинов, — сверкнули внутри.
Аэлина сказала Дорину, что у неё пока достаточно средств, когда он начал возражать.
С тех пор Несрин задавалась вопросом, была ли Аэлина рада избавиться от того, что она купила на кровавые деньги. Драгоценности Адарлана, похоже, не поедут в Террасен.
И теперь слуги принесли четыре маленьких сундука — они разделили сокровища на две части, чтобы казалось, что подарков больше, как и предложила Аэлина.
Они открыли крышки, показывая украшения затихшему двору.
Внутри сверкали драгоценные камни, золото и серебро.
— Подарок, — сказал Шаол. Даже сам каган наклонился вперёд, чтобы рассмотреть лучше. — От короля Адарлана, Дорина Хавильярда и Аэлины Галантии, королевы Террасена.
Глаза принцессы Хасар резко метнулись к Шаолу, когда он произнёс второе имя.
Принц Сартак только посмотрел на отца. Старший сын, Аргун, нахмурился.
Аргун — политик среди них. Стройный и высокий, он был учёным. Аргун торговал не монетами и украшениями, а знаниями.
Читать дальше