Светлана Казакова: Лилия для герцога [СИ]

Перепуганная королевская чета не находила себе места. Какая ирония судьбы! Душа колдуньи перешла к дочери того, кто подписал указ о её сожжении.

Король Сильвано и королева Доротея больше всего боялись того, что в девочке проявятся способности к колдовству. Совместно они приняли решение держать её не в столице, подальше от досужих сплетен, вездесущих ушей и любопытных глаз придворных. Заявив, будто у малышки слабое здоровье, они спрятали её в доме в лесу, но понимали, что всегда так продолжаться не может.

Тем временем наладились отношения с Хальфданом и, посоветовавшись, родители надумали отправить дочь туда. С семейной парой — опекунами, которые стали бы её приёмной семьёй и воспитали бы как собственное дитя. Но обставить всё решили так, чтобы принцесса считалась мёртвой. В условленный час наёмники подожгли дом в лесу, пока сами король с королевой, чтобы не вызывать подозрений, находились в столице. Слуг убили — чтобы никто впоследствии не проболтался.

Королевскую дочь должны были немедля забрать из леса и отвезти в Хальфдан те самые опекуны, но что-то пошло не по плану. То ли их лошадь по дороге захромала, то ли сами приболели в пути. Однако они задержались, а к тому времени, когда прибыли на место, девочки там уже не оказалось.

Официально принцессу объявили погибшей при пожаре. По всей стране провозгласили траур. Тогда я ещё ничего не знал, а, услышав новость, остался равнодушен, как почти ко всему, что происходило в мире.

Позже королевской тайной службе удалось выйти на её след. Выяснилось, что некие сердобольные люди, проезжавшие мимо того леса, нашли её и отправили на воспитание в обитель. А ещё — что она ничего о себе не помнит.

Та пара, которая собиралась взять с собой девочку, уже уехала в Хальфдан, а искать новых доверенных людей, готовых навсегда покинуть страну, после объявленного траура оказалось бы рискованно. Король и королева пришли к выводу, что потеря памяти стала благом для их дочери, и решили обратиться за советом к тому, кто знал и любил Сигрун при жизни, то есть ко мне. Рассказав правду, они разделили со мной тайну и ответственность, и я поверил им.

Вместе мы решили, что пока оставим всё как есть. Пускай девочка растёт в отдалённой от Лиарнесса обители. Может быть, со временем она вовсе и не станет колдуньей, ведь тело-то у неё не хальфданки, а уроженки нашей страны. Но упускать её из виду нельзя, и о дальнейшей судьбе принцессы следует позаботиться. Обитель подыскивает воспитанницам мужей, так почему бы не договориться о будущем браке заранее? Решение напрашивалось само собой. У меня рос сын, который впоследствии мог жениться на ней и хоть немного загладить мою вину перед Сигрун.

Так я написал эти два письма. С настоятельницей обители связывался тоже я. Заплатил её и попросил, чтобы твою будущую невесту не показывали другим мужчинам.

Теперь вы уже женаты, и, если ты читаешь моё письмо, значит, что-то случилось. К Лилиан вернулась память? Или колдовской дар всё же проявился? В любом случае, я прошу тебя позаботиться о ней. А, если потребуется, показать письмо королю Арнальдо — его и второй лист бумаги, который ты найдёшь в этом конверте. Он подписан его родителями и подтверждает каждое моё слово. Наследник престола даже не знает, что его сестра жива, ведь мы поклялись унести эту тайну с собой в могилу и никому не раскрывать её, если не заставят сложившиеся обстоятельства.

Полагаю, так и произошло. Если способности хальфданской девушки Сигрун, перешли к принцессе, тебе нужно попытаться понять и смириться с этим. И, оказавшись в том же положении, в котором когда-то был я, принять другое решение.

Моё здоровье становится всё хуже, так что едва ли я доживу до твоей свадьбы. Однако мне почему-то кажется, что даже с душой Сигрун маленькая Лили — новый человек. Ведь у неё будет свой опыт и собственные суждения, которые прибавятся к тем качествам, что уже присутствуют в ней с появления на свет.

Возможно, тебе нелегко окажется осознавать, что твоей жене даны такие силы, которых нет у тебя. Но знай, сын мой, что тебе доступно другое волшебство — любовь. Она сильнее сословных предрассудков, козней врагов и любых сомнений, что могут поселиться в твоём сердце. И, если ты действительно всей душой полюбишь эту девочку, на что я очень надеюсь, не отпускай её. Заботься о ней, оберегай и защищай, как величайшее в мире сокровище.

Ты обещаешь мне?»

Себастьян не знал, сколько прошло времени. В комнате стояла тишина, а герцог сидел за столом, сжимая в ладони отцовское письмо. Пытаясь понять, свыкнуться с мыслью о том, как много он не знал об Арманде де Россо, королевской семье и собственной жене.