Karol Demon - Черный Король

И воскресным днем, которого с радостным нетерпением ожидала вся школа, Учинни, закутавшись плотнее в новое теплое пальто, только что присланное из дома, побрела к заброшенной церкви. Размоченная затяжными дождями глинистая земля холма липла к толстым подошвам зимних башмаков, будто не хотела пустить девочку в безумное приключение. Но Анна упрямо шла, с трудом делая каждый шаг, будто отвоевывая свое право на гибель.

Церковь встретила ее мрачностью и тем же темно-зеленым плющом, что и ранней осенью, только сейчас она не казалась красивой — только мрачной и раздраженной.

Чуть передохнув, Анна пошла к памятному склепу. Но теперь, будто нарочно, ничто не цеплялось и не мешало, даже подталкивало. Мощеная дорожка сама ложилась под ноги и не вертелась по кладбищу, как раньше, а прямиком вывела к покореженной двери, продолжавшей цепляться за камень склепа и землю.

Девочка проглотила комок в горле и аккуратно заглянула в щель. Она уже не была той восторженной, не знавшей в жизни горя ученицей, самым суровым наказанием для которой была порка да жесткий распорядок дня. Три осенних месяца иссушили веселость и доверчивость, оставив лишь щепки страха, готовые превратиться в огонь ужаса или мужества. Сказка больше не манила. Она страшила, но жить в состоянии неизбывного ужаса Анна больше не могла, и поэтому, поколебавшись еще несколько минут, она опустилась на колени и проползла внутрь склепа.

Там ее встретила тишина, пустота, запустение и тлен — также как и в прошлый раз.

— Эй! — дрожащий слабый голос утонул в толстом слое пыли и паутины, что еще плотнее окутала все стены. — Выходите! Я знаю, вы тут!

— Тут, — зашептались тихие голоса, которые ползли из-под земли. — Ближе, — попросили они ласково, а ветер зашипел и захлопнул тяжелую дверь склепа внезапно, погружая все во тьму. Девочке некуда было бежать из старой ямы, и ее лодыжки уже гладило ледяными прикосновениями, а по спине проходился холод, который пах так, словно что-то прогнило и постепенно разложилось.

И чем дольше находилась Анна в склепе, тем сильнее был жуткий и одуряющий аромат, который словно пропитывал одежду, пытался добраться до кожи. А потом девочку обняли и потянули куда-то к стене и даже за нее, касаясь чем-то склизким и отвратительным.

Поглощенная животным ужасом, Анна поначалу пыталась вырываться и бежать, но ей не дали даже добраться до ступенек, не то что дотронуться до двери. Спеленатая холодом, Учинни бесполезно дергалась, затягивая пленяющую сеть все туже и туже, пока, наконец, ее не выбросило в каком-то странном месте. Дрожащая девочка поднялась с колен и огляделась.

Ее окружала тьма, которая манила к себе прикоснуться. Но не так, как бывает в кошмаре, когда ты не можешь выбирать, а так, словно источала гнусное, отвратительное подчинение себе и влекла стать жертвой, мухой, которая бьется в паутине, но постепенно теряет всякие силы.

Сейчас ее липкие руки обматывали беззащитную Учинни, делая беспомощным и жалким отпрыском людского рода.

— Глазами моими видеть будешь, — голос, раздавшийся на ухо, был безэмоциональным и ледяным.

Вспотевшая от страха девочка дернулась прочь, падая во все большую панику.

— Что вам от меня нужно? — вырвавшийся из горла вопль, полный ужаса, казалось, мог растрогать кого угодно.

— Тише, — успокоил голос, продолжая связывать по рукам и ногам невольную жертву. Ее потянуло вверх, подвешивая на одной ниточке, как личинку. — Не следует так громко кричать. Мне это совершенно не нравится.

— Отпусти меня! — Анна продолжала дергаться изо всех сил. В ней не было понимания происходящего, а любая ситуация, которую люди не могут воспринять, всегда приводит к ужасу и безумию.

Лишь стойкие духом и гибкие разумом могут не впасть в панику, попав в лапы к неведомому. А Анна была всего лишь подростком, измученным постоянным страхом, проникавшим в ее сознание даже под сенью святого храма и показывающим, что до нее нет дела никому, — даже Господу, который должен быть милосердным к своим детям, а на самом деле оставляет их на произвол судьбы именно тогда, когда его помощь просто необходима.

— Твои слезы и крики бесполезны, — присутствующее в склепе зло и не думало отпускать Учинни, а только сильнее стянуло путы, не давая, как следует, даже вздохнуть. А само навалилось на девочку и обняло ее, втягивая в себя, в прогорклую мерзость, где явственно пахло гнилью. — Ты хотела этого сама… Ты позвала меня… И я тебя не отпущу, пока не пожелаю этого сам.