Ксюша Ангел - Пророчица (СИ)

Я зажмурилась и приказала себе не думать. Не сейчас — нужно говорить с Матвеем, объяснить, где была.

Матвей молчал и смотрел в окно. Ненавижу снег! Особенно сейчас, когда Матвей смотрит на него. А должен смотреть на меня. Иначе как он поймет, догадается?

— Матвей… — В голосе прорезались жалостливые нотки. Черт, ну, почему так? Я же думала, приду, а он пожалеет, скажет, как быть дальше. Куда идти… А он чужой, отстраненный и не смотрит на меня. — Что происходит?

— Что происходит?! — Матвей резко обернулся, окатил ледяным взглядом. — Тебя не было неделю.

— Но я…

— Ничего не говори! Я видел тебя. Видел… с ним.

Воздух со свистом вырвался из легких, а на его место хлынула обжигающая жижа. Я пошатнулась, прислонилась к стене и села на корточки. Прикрыв голову руками, расплакалась, как ребенок. Слова, которые тщательно готовила по дороге домой, выходили пошлыми и ненужными. Неправильными.

— Я поживу у родителей несколько дней, — так же безэмоционально сказал он. — Нужно решить, что делать дальше.

Затем покинул комнату, прошуршал в прихожей одеждой и обувью, впустил звуки из подъезда. Гулко хлопнула входная дверь, и я вздрогнула.

Только теперь поняла: я осталась одна в незащищенной квартире. А если Влад придет?..

Хотя какая разница? Хуже не будет…

Я встала, решительно направилась в ванную. Сняла давящую, чужую одежду, запаковала в большой мусорный пакет. Затем долго мокла под душем, отчаянно терла тело мочалкой, стараясь смыть память из запахов и прикосновений. Тщетно — они въелись в кожу и ползали там, как мелкие насекомые.

Спать… Нужно поспать, иначе сойду с ума.

Механическими движениями нашла в аптечке таблетки валерьянки, высыпала на ладонь. Отсчитала десяток, проглотила. Прошаркала в гостиную, включила телевизор — по дискавери показывали фильм о львах. Улеглась на диван, укрылась мягким полосатым пледом и провалилась в сон.

В кошмарном сне всегда так — неотвратимо. А еще бесит, что не можешь бежать. Ноги попросту не двигаются, как бы ни старался, и ты понимаешь: чудовище сейчас настигнет, разорвет на части. Ты задыхаешься ужасом, когда оно царапает спину, и выпадаешь в реальность, тяжело дыша.

Электронные часы на комоде показывали два часа ночи. Отголоски кошмара постепенно таяли, но еще чувствовались на языке металлическим послевкусием. Крупная дрожь — тоже дело поправимое. Я встала, прошаркала растоптанными тапочками на кухню, включила чайник. Ромашково — липовый чай — вот что сейчас нужно.

На кухне встретили воспоминания вчерашнего дня. Мое недоумение и колючая холодность Матвея. Ну, и дура же я! Плакала, молчала. Не сказала ни слова.

Он застиг врасплох. Я не ждала нападения, но Матвея можно понять: если видел нас с Владом… Где? Скорее всего, в кафе. Или у его дома. Черт, я ведь сама поехала туда! Да, что со мной творится? Почему поступаю так глупо? Ну, сны снились, подумаешь! Естественно, Матвей теперь думает, что у нас роман — меня же не было неделю.

Я застонала, вспоминая эту неделю — отчаяние, страх и безысходность. Ладонь невольно легла на живот, нежно погладила. Там был ребенок. Маленький — сантиметра четыре, но уже сформировавшийся. А теперь нет…

Забудь. Подумаешь потом. Сейчас важнее — вернуть Матвея, все объяснить. Он скажет, что делать, куда идти. Посоветует. Я не могу мыслить объективно — боюсь, а он… Матвей тоже вряд ли сможет объективно думать. Когда узнает, ему сорвет крышу, но лучше переживать это вдвоем, чем в одиночку. Я не справлюсь одна.

Метнулась в прихожую, нашарила в сумке телефон. Он смотрел на меня спящим дисплеем — батарея села давно, а зарядить вчера я так и не удосужилась. Уверено нашарила в ящике трюмо зарядку, вернулась на кухню. Телефон засветился синим, а затем появилась веселенькая заставка. Я уже собралась набирать номер, но вовремя остановилась.

— Что ты творишь?! — сердито сказала вслух. — Ночь на дворе. Матвей спит. Да и что ты объяснишь по телефону?..

Нет — нет, нужно хорошенько подумать, а то получится, как вчера. И говорить лучше тет — а-тет, глядя в глаза.

Поеду к нему. Сегодня же. Лучше подождать у дома вечером, когда он будет возвращаться с работы, или в вестибюле фирмы.

Или лучше с утра в полицию? Ага, и что я скажу? Что поехала домой к бывшему, затем с ним в кафе, а после он напоил меня какой‑то дрянью и сделал аборт? Да, наверняка, в квартире Влада уже нет никаких улик, никто не станет меня слушать. У него же связи, я жила с ним — знаю.