Карина Хелле: На крыльях демона (ЛП)

Она постучала малиновыми ногтями по коленям.

— Твоя сестра милая.

— Такое с ней бывает.

— Ты говорила, что вы с ней не очень близки, да?

Я кашлянула, чтобы Ребекка переходила к теме, из-за которой пришла.

— Не были близки. Но у нас наладились отношения.

Она поняла намек и села прямее.

— Знаю, ты думаешь, что я тут не по своей воле, — начала она, — будто Декс нанял меня, чтобы я пришла сюда, но это не так. Он знает, что я здесь, что я хотела попытаться увидеть тебя, но это была моя идея. Я переживала…

— Ты это говорила. Не стоит. Посмотри на меня. Я в порядке.

Она кивнула.

— Знаю. Ты выглядишь… хорошо.

Я точно слышала, как она замешкалась перед «хорошо».

— Ну, я только что из душа, — возразила я.

— Ты неплохо выглядишь, Перри.

Ах, и хорошо снизилось до неплохо. Что дальше? Нормально?

— Я хотела увидеть, как ты справляешься.

Я открыла рот, но она продолжала:

— Ладно тебе, мы обе знаем, что Декс поступил ужасно. Когда я узнала, я неделями злилась. Я знала, что он чувствовал к тебе…

Гнев забурлил в животе, задевая грудь.

— Чувствовал ко мне?

— Да. Он не хотел тебя ранить. Он хотел ранить себя.

Я вскочила на ноги, сбив стул.

— Надеюсь, он себя ранил! Слушай, мне плевать на то, что и почему сделал Декс, ясно? Это в прошлом. Мы оба виноваты. Мне не нужно было вести себя глупо, не стоило и минуту верить, что он считает меня больше, чем другом.

— Но это так.

— Нет уж! Друзья не занимаются любовью. И уж точно не бросают друг друга после этого!

— Знаю, знаю, но он придурок и совершил ужасную ошибку.

Я шагнула к ней и погрозила пальцем перед ее лицом.

— Ты его защищаешь? Ты хотела прийти сюда, в мой дом и мою жизнь, и защищать его? Иди ты.

Она потянулась к моей руке, но я отбила ее ладонь и смерила взглядом. Она пристально смотрела на меня.

— Я не защищаю его, — сказала она с натянутым спокойствием. — Декс — идиот, он за это получил. Я думала, что ты хотела бы знать, что он пострадал сильнее.

Мой рот раскрылся, я судорожно выдохнула.

— Дай закончить! — она подняла ладони. — Позволь закончить, а потом уже бей. Я пришла не для того, чтобы уговорить тебя пожалеть Декса. Я просто расскажу правду, даже если ты не хочешь ее слышать или ей верить. То, что случилось, хоть и по его вине, разрушило его полностью. Он ушел так…

— Ребекка! — зарычала я, злость разожгла мое лицо. — Мне плевать! Я знаю, что Декс все еще твой друг, это хорошо, но все кончено. Шоу. Все между нами. И между тобой и мной. У меня теперь новая жизнь. У меня новая работа и новые друзья, новые мечты. Ты сказала, что переживала за меня. Я в порядке. До этого не была в порядке, но теперь все хорошо. Все кончено. Ладно?

Она опустила взгляд на ухоженные ногти. Я тяжело дышала, тело слабело. Мне было плохо из-за того, что я накричала на нее, но она должна была понимать, на что идет, когда ехала сюда.

— Ладно, — сказала она и вздохнула. Ребекка оглядела комнату, избегая моего взгляда. — Я пойду.

Она встала и направилась к двери. Частичка меня хотела, чтобы она осталась, рассказала мне, как плохо Дексу, как далеко он пал. Но эта частичка меня все еще плакала от песен о любви, исполненных пианистом, и я хорошо умела подавлять ее.

Она открыла дверь и хотела выйти, но я ее окликнула. Кое-что беспокоило меня эти месяцы, и я не могла сама узнать ответ.

Она замерла с ладонью на двери и посмотрела на меня с надеждой блестящими глазами.

— Что?

— Декс ничего не говорил про записи ФЭГ?

— Записи ФЭГ? — она покачала головой, волосы подпрыгнули. — Нет. Что это?

Я разочарованно вздохнула.

— Мы записывали звуки во время съемок. Я… слышала одну из записей, и там было кое-что важное. Но Декс не услышал этого, до того как я… ушла.

— О. Прости. Декс об этом мне не говорил.

Я прикусила губу, обдумывая все.

— Ты знаешь, кто такой Деклан О’Ши?

— Нет. Это Декс?

— Не уверена, — честно сказала я. На записи Жуткая клоунесса (или Пиппа, как она себя назвала) говорила спросить родителей о Деклане О’Ши. Я сделала это через неделю после прибытия домой, когда успокоилась достаточно, чтобы говорить без слез и желания что-нибудь ударить. Я спросила отца, ведь его память была лучше, и он был умнее мамы. Он был удивлен вопросом, но сказал, что понятия не имеет.

И он, конечно, захотел знать, почему я спросила. Я не могла ему сказать: «Ну, есть старушка, похожая на клоуна. Думаю, она мертва. И она сказала, что ты знаешь». Так что я сказала, что где-то слышала это имя, но не была уверена, друг семьи это или нет.