Даринда Джонс: Одиннадцатая могила в лунном свете

Черт, как же фигово мне дается борьба с самой собой! Да и вообще во всяких стычках я полный отстой.

— Хороший урок, — заметила доктор Мэйфилд, бросив на меня короткий взгляд, и через секунду опять принялась за писанину.

— Ага. Но мне надо сказать вам кое-что еще.

— Внимательно слушаю.

Глубоко вздохнув, я выложила все как на духу:

— Регрессивная терапия — это вторая причина моего к вам визита.

— А первая какая?

Я свесила ноги с мистера Скарсгарда и села, чтобы посмотреть доку в глаза. Точнее ей в волосы. Короче говоря, мне хотелось увидеть ее реакцию, потому что эмоции ее я не чувствовала.

— Доктор Мэйфилд…

— М-м? — отозвалась она, не поднимая головы.

Откашлявшись, я собрала волю в кулак. Я должна была это сделать. Доктору Мэйфилд нужно знать правду. Принять, как говорится в молитве, то, что она не в силах изменить.

Не тратя больше времени даром, я мягко проговорила:

— Мне очень жаль вам это говорить, но вы умерли два года назад.

Она продолжала писать.

— Понятно. И вы меня видите?

— Ну да. Я же…

— Ангел смерти. А еще вы бог.

Ничего себе! Я откинулась на спинку Александра. Док восприняла новости очень даже хорошо. Или не поверила ни единому слову.

Точно, блин. Не поверила.

Пока она писала, я прикусила нижнюю губу. Вот только с умением молчать у меня хреново.

— В общем, меня нанял новый арендатор этого офиса. С ним происходили всякие странности. Ну, как обычно. Он ощущал холодные места, журналы двигались с одного края стола на другой, падали со стен фотки…

— Понимаю. Значит, он нанял вас потому, что считает, будто здесь привидения.

— Не совсем. На самом деле он считает, что хозяин здания хочет вынудить его разорвать договор об аренде и использовать этот офис для нового и более сочного дельца. А это само по себе бред, потому что местечко совершенно не подходит для того, чтобы устраивать тут кафешку со свежевыжатыми соками. Мой наниматель уверен, что хозяин пытается его запугать до чертиков и заставить от страха бежать куда глаза глядят. Короче говоря, он считает, что над ним издеваются.

— И вы с этим не согласны?

— На все сто.

— Думаете, здесь действительно есть привидения?

— Да. Должна признаться, поначалу я считала, что дело в вас.

— Естественно.

— Потому что вы умерли, и все такое.

— Но потом передумали?

На меня док так и не посмотрела.

— Да. Теперь я думаю, что дело в пацане, который ползает по потолку.

Доктор Мэйфилд перестала писать, но верить мне явно не хотела. Я видела это по ее лицу. Наконец она подняла голову и долго-долго смотрела на меня. Наверное, решала, стоит ли подпитывать мои галлюцинации тем, чтобы глянуть вверх. Прошла целая вечность, за время которой я успела переключиться на размышления о происхождении зефира. Ну серьезно, какой гений додумался до такого деликатеса? В конце концов док медленно подняла голову и посмотрела на потолок.

Слава богу, оглушительный визг слышала только я. Док выронила ручку и блокнот, упала на пол и поползла к стене. В юбке-карандаше и на шпильках. Я была впечатлена.

В защиту дока, ребенок с потолка сильно смахивал на черно-белую девочку, которая в одном ужастике выползала из телевизора. Я как-то смотрела этот фильм буквально перед тем, как у меня в спальне нарисовался мертвец и потребовал рассказать его жене, где лежат документы на страховку. Только этот ребенок был не девочкой, а мальчиком. На вид лет десяти, с длинными черными волосами и в блестящей черной накидке. Странноватая одежонка для мальчика его возраста. Плюс она нисколько не подсказывала, из какого он века.

С выражением ужаса на лице доктор забилась в угол. Смотреть на нее было грустно, но и почему-то до странности забавно.

— Доктор Мэйфилд, — успокаивающим тоном начала я, подходя ближе с протянутыми руками, — все в порядке. Он абсолютно безобидный.

Само собой, как только я это сказала, мелкий засранец спрыгнул мне на плечо и впился зубами в шею.

Я закричала. Еще бы! У меня ведь на спине сидел вампиреныш! Само собой, я пыталась его сбросить, но он присосался, как пиявка. Только зубами. Я извивалась и изворачивалась, перевернула стулья и журнальный столик, а мелкий гад только впивался в шею зубами все глубже и глубже.

Стоило мне ухватиться за волосы засранца, как откуда-то издалека послышался смех. Ну, где-то в метре от меня, так что не очень издалека.