Сара Маас: Двор Крыльев и Гибели (ЛП)

Тамлин сжал челюсти.

— Хайберн обещал, что наши люди останутся нетронутыми и непотревоженными.

Наши люди. Я чуть не нахмурилась — даже если и кивнула в понимании.

— Это часть нашей... сделки. — Когда он продал весь Прифиан, продал все порядочное и хорошее, что в нем было, чтобы вернуть меня. — Наши люди будут в безопасности, когда Хайберн прибудет. Но я все же разослал весть, что семьям следует... переехать на восточные территории. На некоторое время.

Отлично. По крайней мере, он осознает потенциальную угрозу — по крайней мере, он заботится хотя бы настолько о своих людях, осознает, в какие садистские игры любит играть Хайберн, и что обещая одно, он подразумевает совсем другое. Если он уже переместил тех, кто подвергнется наибольшему риску во время войны, с его пути... Это сделает мою работу здесь легче. На восток — кусочек информации, выхваченный мною. Если на востоке безопасно, значить на западе... Хайберн действительно придет с этого направления. Прибудет туда.

Тамлин перевел дыхание:

— Это подводит меня к другой причине этого собрания.

Я собралась с духом, придавая лицу легкое любопытство, когда он заявил:

— Первая делегация из Хайберна прибудет завтра.

Золотое лицо Люсьена побледнело. Тамлин добавил:

— Юриан будет здесь к полудню.

ГЛАВА

2

В последние недели я ничего не слышала о Юриане — не видела воскресшего человеческого командира с той ночи в Хайберне.

Юриан был возрожден с помощью Котла с помощью отвратительных останков его тела, которые Амаранта хранила как трофеи в течение пятисот лет, его душа была поймана в ловушку и осознавала все происходящее, находясь в его глазу, сохраненном с помощью магии. Он был сумасшедшим — стал безумным задолго до того, как Король Хайберна возродил его для того, чтобы он повел человеческих королев по дороге слепого подчинения.

Тамлин и Люсьен должны знать. Должны были видеть этот блеск в глазах Юриана.

Но... они так же не осознавали полностью, что Король Хайберна владел Котлом — а он мог расколоть этот мир на части. Начиная со Стены. Единственную вещь, стоящую между смертоносными армиями Фэ и уязвимыми человеческими землями ниже.

Нет, эта угроза точно не мешала Люсьену и Тамлину спать по ночам. Или приглашению этих монстров в свой дом.

Тамлин пообещал мне во время возвращения, что теперь я буду вовлечена во все решения, приглашена на каждую встречу. И он держал свое слово, когда объяснял, что Юриан прибудет с двумя другими командирами из Хайберна, и я буду представлена им. Они хотели осмотреть Стену, найти идеальное место для того, чтобы уничтожить ее, как только Котел восстановит свои силы.

Превращение моих сестер в Фэ, конечно же, опустошило его.

Мое самодовольство от этого факта вспыхнуло всего на мгновение.

Мое первое задание: узнать, где они планируют ударить, и сколько времени понадобится Котлу, чтобы вернуться в боеготовность. И затем тайно передать эту информацию Рисанду и остальным.

На следующий день я выбирала наряд с особой тщательностью, после того, как спала урывками благодаря ужину с охваченной виной Ианфе, которая приложила много усилий, чтобы поцеловать наши с Люсьеном задницы. Жрица, по всей видимости, подождет, пока командиры Хайберна не устроятся на новом месте, прежде чем появиться самой. Она проворковала что-то о желании убедиться, что у них будет возможность познакомиться с нами, перед тем как она придет. Один взгляд на Люсьена дал мне понять, что мы хоть в чем-то согласны: она точно планирует грандиозное появление.

Это немного повлияло на меня — на мои планы.

План, который я послала по связи мейтов на следующее утро, слова и картинки, скользящие по коридору, наполненному ночью.

Я не рисковала использовать связь слишком часто. Я общалась с Рисандом лишь раз после прибытия сюда. Лишь раз, через час после того, как зашла в свою старую комнату и увидела шипы, заполнившие ее.

Это было похоже на крик с большого расстояния, на разговор под водой. Я жива и здорова, сказала я по связи. Скоро я сообщу тебе все, что узнаю. Я подождала, позволяя словам путешествовать во тьме. Затем я спросила, Они живы? Ранены?

Я не помнила, чтобы связь между нами была так трудна для восприятия, даже когда раньше я увядала в этом поместье, и ему приходилось использовать ее, чтобы убедиться, что я все еще дышу, что отчаяние еще не поглотило меня полностью.

Но ответ Рисанда пришел минутой позже. Я люблю тебя. Они живы. Они восстанавливаются.