Мари Ардмир - Белый варвар

- Вы о платье?

В голосе ни капли испуга, но расстегивать ворот взялась.

- О шкуре, - рыкнул, развернул ее к себе и быстро разделался со шнуровкой. К мелким пуговкам он благоразумно решил не прикасаться, иначе полетят, к бесам, во все стороны.

- Платье на себе оставь, рубашку сними, - скомандовал барон и отвернулся, чтобы взять мазь. А повернувшись обратно, замер: - Что это?

- Где? - насторожилась девчонка.

Оборотень аккуратно пальцами провел по темным пятнам вдоль ее позвоночника:

- Это что? Откуда пятна?

- А это… остаточные следы кровоподтеков, - она поежилась и повела плечами, как бы отгоняя неприятные воспоминания. - Я не хочу гово…

Крутанул резко и, сжав ее плечи, потребовал ответа:

- Кто это сделал?

А она молчит, глядя в пол.

- Живо говори!

- Это, барон, вы… - прошептала девчонка, прижимая платье к груди.

- Я? - Нет! Подобное на теле девушки оставил какой-то поддонок, но никак не он, Белый варвар. - Это не мог сделать я.

- Начало было положено вами…

Он отпустил ее и отшатнулся, потому что Ариша не лгала. Голос, глаза, биение ее сердца, спокойное дыхание и эта внутренняя робость говорили об одном и том же - это правда.

- Деревенька Ог, помните? - ее голос тих, почти шепот.

- Припоминаю…

- Вы требовали отдать Гессбойро и швырнули меня на кровать… - опять поежилась. Да подобные воспоминания не из легких. И всему причина он. Распоясался.

- … вот тогда я получила первые синяки. А последующие мои падения усугубили их настолько, что остался след. Но он рассосется, - вскинула карие глазищи и спешно заверяет, - совсем скоро исчезнет.

Сердце сжалось, в горле запершило.

- Откуда такая уверенность? - неожиданно хрипящим голосом спросил Стафорд. - Больше четырех месяцев прошло.

- Отпечатки ваших пальцев на шее, тоже не сразу сошли, - Ариша беззаботно пожала плечами, - но ведь сошли…

И после этих слов она спокойно поворачивается к нему спиной, приспускает платье, открывая нежную кожу с темными пятнами, и тихо просит:

- Не давите.

Он и не давил, дивясь своей скованной робости, аккуратно покрыл девичью спину желтоватой мазью и подул на красные следы свежих ударов, когда девчонка зашипела.

- Печет? - спросил тихо, но ответа не дождался.

Она пустым взором смотрела на стену охотничьей сторожки и молчала.

- Ариш, тебе надо бы прилечь, пока мазь не впитается. Аришка… - подул на шею, стараясь привлечь ее внимание. - Малыш, очнись.

Дыханием коснулся розового ушка. Вздрогнула:

- Ой. Простите, задумалась…

- О чем?

- О молчаливом Лерфе, вашем посланнике.

- Сейчас? - спросил, едва скрывая раздражение.

У него, например, как-то ни о чем другом кроме ее спины думать не получалось. Да и в горизонтальное положение, барон хотел девчонку привести, потакая собственному желанию, а не лечебному процессу.

- Я непредумышленно обидела его. Теперь думаю, что он не использует мое снадобье. - Прошептала она расстроено и медленно обернулась. - Просто не сразу поняла, зачем вы мне нож-заклинателя передали...

- Зачем? - спросил оборотень.

- В счет хранения манускрипта. Лерф оставил мне дневник, а я его не сразу и заметила…

- Оставил? - только сейчас он вспомнил, как вылетел из окна и почти сразу же отправился очищать дорогу от незваных.

- Ну, да. А разве это не было вашим решением?

Как много надуманного мне еще предстоит узнать о себе, беззвучно усмехнулся варвар и подтвердил:

- Мое.

- Вы как-то странно это произнесли, - тихо заметила Ариша.

- Оно было спонтанным.

Тихо усмехнулась, подтягивая платье выше:

- Не переживайте, оно не менее спонтанно, чем наш побег из Оранты. Чтобы не быть замеченными мы ушли ранним утром и взяли с собой только…

- Воду? - вопросительно завершил за нее барон и нахмурился, когда она кивнула. - Как только воду?

- Еду ирдом не обрызгаешь, пришлось оставить.

Не выспавшаяся, не евшая, зато наревевшаяся вдоволь, настолько, что, даже от меня перестала шарахаться в сторону, подвел он итог. Окинув девчонку внимательным взглядом, нахмурился.

- Что? - мгновенно отреагировала кареглазая скалолазка.

- Ничего.

Тащить Аришу до самого города в ее состоянии было чревато, но и голодной оставлять нельзя, решил он и вышел со словами: «жди здесь».

Когда он вернулся, Датог опять пришел в себя. С хмурым видом он сидел на деревянной койке, в то время как кареглазка в наглухо застегнутом платье аккуратно его перебинтовывала. При виде варвара она смущенно улыбнулась, а Суро зло прищурился. И не нужно гадать на свечном воске, чтобы понять, какого мнения он об оборотне.