Вирджиния Кантра - Морской демон

— О-о-о…

О господи!

Кровь в ней кипела, лицо горело. Она посмотрела вниз, на его темную голову, на свои пальцы, запутавшиеся в его волосах, и в голове все смешалось. Она никогда раньше… Наверное, она не сможет даже…

Она сглотнула. Разумеется, сможет. Она должна.

— Что ж… — Голос ее прозвучал неестественно бодро. — Это было так… — Потрясающе — Быстро.

Он отодвинулся и, по-прежнему стоя на коленях, прижал руку к ее губам.

— Я еще не закончил с тобой.

Ох …

Реджина сжала ноги. Или попыталась это сделать, потому что он помешал ей. Она должна сказать ему — вежливо сказать! — что с нее достаточно.

И дело не в том, что она не была ему благодарна. Она впервые за долгие годы испытала оргазм от одного только прикосновения мужчины. Она была обязана этим ему.

Он стянул с нее платье, и Реджина задрожала.

Ей действительно нужно было что-то сказать! Он потянул вниз ее трусики. Его волосы касались ее живота, дыхание обжигало… Она залилась краской.

— Ой, послушай, не нужно…

Он провел языком по ее бедру, и в голове у Реджины помутилось. Она больше не могла говорить. Ей уже не нужно было… ничего делать. Она попала в плен его теплых настойчивых рук и нетерпеливого опытного рта. Он все не отпускал ее, а над ее головой кружилось звездное небо, внизу слышался шепот волн, и казалось, что земля плывет под ногами. Она сопротивлялась, но давление внутри нарастало, словно закручивали пружину, и она уже была не в силах этого выносить, пока снова не кончила между его руками, под его губами.

Он замер. Она чувствовала себя ослабевшей и обессиленной. Он тяжело дышал, грудь его была теплой и влажной. Она скользнула пальцами под его рубашку, к глухо бившемуся сердцу. Потом услышала тихий звук расстегиваемой молнии, и он лег туда, где только что был его рот.

«О да…» — подумала она.

А затем: «О нет…»

А после, почувствовав его горячее естество: «О черт…»

Она задохнулась.

— Остановись!

Он замер, но ненадолго.

— Нет…

Чтобы не закричать, она закусила нижнюю губу. Он был очень приятным, твердым и приятным, он заполнял ее всю, распирал изнутри. Там.

Она била его в плечо в такт с толчками.

— Я не хочу… ты не должен… я могу забеременеть!

Последние слова превратились в вопль.

Он чуть откинулся назад, блеснули черные глаза.

— Ну и?…

Она снова ударила его.

— Убирайся!

Со смешанным чувством облегчения и неудовлетворенности Реджина почувствовала, как он вышел из нее.

Но он тут же развернул ее лицом к скалам и обхватил руками за бедра.

Чтобы не упасть, она оперлась ладонями о холодную и шершавую поверхность камня.

— Что ты делаешь?

Глупый вопрос. Она чувствовала, как его напряженный член терся и давил сзади, мокрый и скользкий от ее сока, крадущийся в расщелину между ягодицами.

Она окаменела, во рту пересохло от ужаса и желания.

— Ох… нет. Я не…

Его рука обвилась вокруг ее талии, он прижал ее к себе.

— Молчи.

Она сжала зубы. О'кей, она действительно обязана ему. Но не настолько…

Он обеими руками сжал ее бедра и навалился сверху. Его пальцы впились в ее тело. Он конвульсивно дернулся. Она ощутила горячее дыхание у себя над ухом и почувствовала что-то теплое и липкое на пояснице.

Ох… Слава богу, он кончил не в нее.

Его теплое тяжелое тело содрогалось у нее за спиной.

Где- то под сердцем шевельнулась странная нежность. Оторвав одну руку от камня, она погладила его по ноге. По бедру. Нога была волосатой, твердой, мускулистой. Он повернул голову и уткнулся лицом в ее волосы. От этой неожиданной ласки что-то перевернулось у нее в груди.

Она в изнеможении закрыла глаза и положила голову на камень.

Постепенно тело ее остыло. Его дыхание выровнялось. Она уже могла воспринимать окружающее: твердый камень под коленями, туман, поднявшийся вокруг голых ног, насыщенный соленый запах моря и секса…

А потом он отпустил ее.

Она услышала, что он одевается, и вздрогнула от холода.

— Ты кое-что потеряла.

Голос его был глубоким и вежливым. Голос Калеба. Реджина открыла глаза.

— Чувство собственного достоинства?

Он даже не улыбнулся.

О'кей, получилось неудачно, действительно ничего смешного. Она сглотнула, чувствуя, как на нее, словно прилив, накатывает отрезвление. Совершенно не смешно.

— Свои трусики, — ответил он.

— Точно.

Покраснев, она обернулась. А вот и они. Пряча глаза, она выхватила клочок нейлона у него из рук.

— Спасибо.