Нора Робертс - Обманутое время

Перед глазами всплыли милые картины детства: вот мама сидит за ручным ткацким станком и увлеченно придумывает новые узоры для своих ковриков и циновок, а отец самозабвенно вскапывает грядки в огороде. По вечерам они слушали музыку; родители рассказывали им сказки и разные увлекательные истории. Они вчетвером жили счастливо; им никто не был нужен. Других людей они видели только раз в месяц, когда ездили в Брукингс пополнить запасы.

Возможно, все так бы и продолжалось до сих пор, но шестидесятые годы закончились, а в семидесятых их жизнь круто изменилась. Один заезжий торговец произведениями искусства обратил внимание на гобелен, сотканный матерью Либби. Примерно в то же время отец вдруг открыл, что из смеси определенных лекарственных травок — он выращивал их за домом — получается вкусный успокоительный чай. Незадолго до того, как Либби исполнилось восемь лет, ее мать превратилась в известную художницу, а отец стал преуспевающим предпринимателем. В хижину они теперь приезжали только в отпуск, а все остальное время семья жила в Портленде.

Наверное, культурный шок, который тогда пережила Либби, и подвигнул ее к занятиям антропологией. Она училась самозабвенно, постигая устройство различных обществ и изучая внешние воздействия на них. Она так увлеченно искала ответы на интересующие ее вопросы, что часто забывала, в каком времени живет сама. И всякий раз, как с ней происходило нечто подобное, она брала несколько дней отпуска и приезжала сюда или к родителям. Она понимала, что не должна отрываться от настоящего.

Либби дала себе слово: если гроза пройдет, завтра она включит компьютер и приступит к работе. Но будет работать всего по четыре часа в день. Последние полтора года она частенько засиживалась за компьютером втрое дольше установленной для себя нормы.

Всему свое время — так говорит мама. Что ж, сейчас ей представился прекрасный случай вспомнить ту безмятежную свободу, которой она наслаждалась первые пять лет жизни.

Как здесь спокойно — несмотря на грозу! Либби радовалась ветру, треплющему ей волосы, и слушала, как по камням и по земле шлепают капли дождя. Несмотря на оглушительные раскаты грома, она чувствовала безмятежность. За всю жизнь она не встречала такого спокойного, мирного места.

В первый миг она приняла особенно яркую вспышку за шаровую молнию или метеор. Вдруг все кругом осветилось, и она разглядела неясные очертания чего-то большого. Тускло блеснул металл. Либби вышла из-под навеса под дождь и инстинктивно прищурилась. Огромный предмет стремительно падал. Либби прижала руку к шее.

Неужели авиакатастрофа?! Она следила за непонятным предметом, который вихрем пронесся над соснами. Послышался оглушительный грохот удара… Либби как будто приросла к месту. Опомнившись, она бросилась в хижину за плащом и аптечкой.

Через несколько секунд, не обращая внимания на раскаты грома, она села в свой «лендровер». Она заметила место, куда упал самолет, и надеялась, что врожденная способность ориентироваться на местности не подведет ее и сейчас.

На то, чтобы найти место аварии, ушло почти полчаса. Пришлось объезжать глубокие рытвины, продираться сквозь бурелом, стиснув зубы Либби переправилась через ручей, вышедший из-за дождя из берегов. Она прекрасно понимала, как опасны ливневые паводки в горах. Она ехала медленно и осторожно, лавируя и поворачивая по памяти и по наитию. И все равно едва не задавила его.

В лучах фар высветилась человеческая фигура, скорчившаяся сбоку от узкой тропинки. Либби поспешно нажала на тормоз. «Лендровер» занесло; во все стороны полетела грязная жижа. Когда машина, наконец, остановилась, она схватила фонарик, выбралась из машины и опустилась на колени рядом с незнакомцем.

Она приложила пальцы к его шее, стараясь нащупать пульс. Жив! Либби вздохнула с облегчением. Незнакомец, одетый во все черное, вымок до костей. Она накрыла его одеялом, которое также захватила с собой, и начала ощупывать руки и ноги — нет ли переломов.

Незнакомец оказался молод, худощав и мускулист. Осматривая его, Либби молилась про себя: только бы он выжил! Не обращая внимания на вспышки молний, то и дело раскалывающих небо, она посветила фонариком ему в лицо.

Глубокая рана на лбу внушала опасения. Несмотря на проливной дождь, кровотечение не останавливалось. Либби боялась двигать незнакомца — вдруг у него сломан позвоночник? Как бы там ни было, надо стянуть края раны… Она сбегала к машине за аптечкой и наложила ему на лоб повязку «бабочка». Неожиданно незнакомец открыл глаза.