Кассандра Клэр - Трилогия о Драко - Draco Dormiens, Draco Sinister, Draco Veritas

Он закрыл двери, хлопнул ладонью по замку и шепнул заклятье — «клик», и двери заперлись. Гермиона не сводила с него широко раскрытых глаз.

— Я… Я не думала, что ты захочешь…

— Чего захочу? — самым спокойным из всех возможных тонов уточнил Гарри.

— …снова меня увидеть, — она прикусила губу.

— Снова? — он сам удивился ровности и лёгкости, с какими произнёс это слово — кто бы мог подумать, что удастся держать свои эмоции в узде и… — он вдруг осознал — …и говорить прямо как он. Как Малфой. Нельзя не отметить, что способность Драко прятать всё, что у него на душе, крайне раздражала Гарри в прошлом, однако сейчас он с облегчением распахнул ей объятия. Накричи он на Гермиону, это бы ничуть не помогло, разве что сделало их обоих ещё несчастней. Он испытал благодарность — какая-то часть Драко стала его собственной, и теперь он может разговаривать… — Я бы такого не допустил, — сказал Гарри, отходя от дверей, и Гермиона напряглась при его приближении, но он просто прислонился к балюстраде неподалёку. Повернулся, посмотрел на неё: — Нельзя, чтобы это разрушило нашу дружбу.

— Нет, мне… — он-то предполагал, что ей сразу станет легче, но вместо этого Гермиона совсем расстроилась. — Мне этого тоже не хотелось.

— Рад слышать.

На соседних балконах Гарри видел фигурки других людей — в основном парочки, и это заставило его испытать приступ жгучей зависти. Что делать — может, эмоции-то он и научился держать в кулаке, вот только начинать надо с того, чтобы их и вовсе не существовало.

— Итак, чего же ты хочешь? Быть просто друзьями? — Гермиона быстро отвернулась, словно пытаясь скрыть выражение лица. — Если да, только скажи — и я больше никогда не подниму этот вопрос.

— Не валяй дурака, Гарри, — сдавленно попросила она.

— Дурака? — начал потихоньку заостряться такой спокойный совсем недавно голос — похоже, всё, что в Гарри было малфоевского, иссякло. — Я полагал, мы всю жизнь будем вместе, а ты заявила, что об этом и думать нельзя! Не приходит в голову, что я, по крайней мере, заслуживаю объяснения — почему? И вообще — чего ты от меня хочешь? Получается, я должен остаться рядом, и понятия не имея, что на самом деле ты обо мне…

— Ты и не обязан оставаться рядом, — по-прежнему сдавленно перебила Гермиона. — Я принята в корнуэлльский Институт Колдомедицины. Хочу стать колдомедиком, Гарри. Не желаю сидеть сложа руки, когда дорогие мне люди мучаются от ран или умирают, — она глубоко вздохнула. — Начинаю через неделю. Годовой курс там, после чего собираюсь на стажировку в Лондон.

— Годовой курс? Так ты из-за этого?.. Гермиона, год я запросто подожду — мы можем пожениться, когда ты закончишь, и переехать в Лондон…

— Да дело не в этом! — вспыхнула она и повернулась. Глаза сияли слезами. — Дело не во мне, а в тебе.

…Началось — «не виноватая я, это всё ты!» — шепнул Гарри внутренний голосок. — Пять баллов за оригинальность.

Значит, теперь он и думать начал, как Драко.

Гарри затолкал голосок поглубже.

— И что со мной не так? Решила, будто я тебя не отпущу? Да — я буду скучать, но, разумеется, понимаю, как важна для тебя учёба и…

— Да нет же, нет, дело не в этом! — в отчаянии воскликнула Гермиона. — Разве ты не…

— …могу поехать с тобой. Мы снимем дом — ты посвятишь себя работе. Заодно и деньги на жилье сэкономишь, а я…

— Гарри, пожалуйста, постарайся понять…

Его гнев наконец-то вырвался на волю:

— По-моему, вполне очевидно, что я никак не могу это сделать!

— А я понятия не имею, как объяснить. Понимаешь, я… — она сделала судорожный вздох, — с того самого мига, как мы встретились, Гарри, всё то время, что я тебя знаю, твоя жизнь была подчинена одному. Убить Вольдеморта. Мне всегда это казалось ужасно печальным — как же так, ничего просто для себя, ничего, что тебе бы просто хотелось… Словно твоя жизнь такая узенькая-узенькая… Но потом я всё поняла. Для тебя это было вопросом жизни и смерти. Для тебя и для всех нас. Но беда в том, что по-другому ты жить не умеешь. С тех пор, как исчез Вольдеморт, я вижу, как ты пытаешься найти себе другую цель… И теперь смыслом своей жизни решил сделать меня… Нет, Гарри, я тебе не позволю. Люби я тебя меньше — возможно, не стала бы возражать, возможно, порадовалась бы, что мой парень так меня обожает. Но я слишком люблю тебя, чтобы лишить шанса понять, кто же ты есть на самом деле и чего хочешь…

Он смотрел на неё, забыв закрыть рот:

— Неправда…

— Разве? — усмехнулась Гермиона так устало, словно отдала рассказу все силы. — И чем бы ты занимался в Корнуэлле, Гарри, во время моей учёбы?