Евгения Чепенко: Записки о "Хвостатой звезде"

— Стойте, стойте. — Я успела настроить сиделку капитана под себя и вытащила у него из рук панель. На боковом экране рубки отражались страницы. — Вот! Вот эта сволочь Рыбников на презентации "красного цветка" в ливчик мой заглядывал, при том, что жена рядом стояла. — Я для достоверности ткнула пальцем в неудачную фотографию главного акционера "Континентальной".

Иекшар недоуменно приподнял брови.

— И? Какая связь между твоим ливчиком и нашей системой?

— Самая прямая и логичная! — Возмутилась я. — Ну вот сами посудите. Государств то на планете много, а вот крупных добывающих компаний всего две. Они по большому счету и имеют влияние на экономику, а значит на политику. Если стырить пару-тройку основных акционеров…

— Это я и без знаю. На вопрос отвечай.

Фу на тебя! Умник!

— Этот пендаль как раз из той тусовки! А раз в ливчик заглядывал, значит гад и его не жалко!

— Капитан. — Молодчик, который записывал все неизвестные изречения ненормальной инопланетянки, как его там, Енни, приблизился к "нашему" креслу.

— Что? — Прорычал Иекшар.

— Что такое "пендаль", "тусовка" и "ливчик"? — Приступ смеха в этот раз я подавила не так заметно, никто не заподозрил меня в заразности.

— Плохой человек, собрание, предмет женской одежды для груди.

На последнем пояснении раздался одобрительный галдеж.

Ага! Высшая раса тоже мужики! В рубке воцарилась гробовая тишина. Я оглянулась. Неужели… вслух это сказала? Судя по лицам, да. Я пожала плечами и собралась вернуться к своему занятию, однако мне не дали.

— Свободна. Дальше справлюсь сам.

Признаться, немного опешила. Странно, но среди этих по идее "головорезов" было безумно интересно. Намного интереснее, чем могло бы быть завтра на Кедровке. Писательские инстинкты буквально бунтовали, когда меня практически за шкирку бесцеремонно выволокли обратно в коридор (правда теперь это было сделано намного нежнее, видно в первый раз капитан и вправду не имел понятия о болевом пороге "низших"). Дверь за спиной захлопнулась.

— Низшая! — Я передразнила интонацию и чуждый выговор. — Бе-бе-бе!

Ну и чем мне теперь заняться? Помирать в ближайшее время явно не светит. Ограничивать они не собираются, я снова покосилась на дурацкий браслетик. И тут в голову пришла гениальная мысль. Браслет-то они нацепили на левую руку. А у меня большой палец именно этой руки выворачивается в суставе. И кисти до неприличия узкие. Я оглянулась по сторонам, потом подумала о видеонаблюдении и ринулась в свою комфортабельную камеру временного заключения. Там любопытных глазков не обнаружилось, но на всякий случай я забурилась в ванную. Мало ли что.

Соединила пальцы вместе, подтянула браслет, он был изначально великоват и легко соскользнул, но сустав преградил путь. Выгнула большой палец и потянула сильнее, браслет стал поддаваться, обдирая кожу. Я поморщилась и остановилась.

Ну сниму сейчас эту игрушку. А дальше что? Это ведь тоже своего рода козырь. Нет.

Пришлось затянуть кольцо обратно. Включила воду и по быстрому умылась. Глянула в зеркало. Благо оно тут было. Прошла к чемодану, достала оттуда ярко-алый газовый шарф и поудобнее замотала волосы, чтобы не мешали, мало ли что еще приключиться.

Безумно хотелось есть. Если судить по местному гостеприимству, то кухню придется искать самой. Чем я и занялась. Попутно, набредая на второстепенные хозяйственные отсеки, нашла кают-компанию. По крайней мере, я так решила. Жилые помещения на этом корабле обозначались цветами, и почему моя каюта отделялась от всех остальных таким количеством нежилых комнат, я не представляла, точно так же почему она была столь близко к рубке. Как-то нелогично с моей точки зрения, но то с моей, а то с их. Меня моя точка зрения недавно в приступе паники вон как подвела.

Кухня нашлась последней. Дверь была открыта. Запахи: мням! Беляшам Российских Космических Линий до такого лететь и лететь. Я осторожно постучалась в косяк. Молодой парень — кок — подпрыгнул от неожиданности и оглянулся. Брови у него поползли вверх. В отличие от сотоварищей, этот сиросэкай не отличался невозмутимой физиономией.

— Привет! — Радостно прощебетала я. — Меня Светой звать. Я тут у вас в заложниках. Спросить хотела, а поесть че-нибудь есть? Или мне по статусу голодом мориться положено?

— Низшая! — Как-то счастливо пропел кок после минутного удивления. — Корай сказал, что ты красивая, а я не верил. И правда. Хорошо, что ты по-нашему не понимаешь.