Евгения Чепенко: Записки о "Хвостатой звезде"

Ой! Мы уже на "ты"!

— А… — Сейчас главное правильно прикинуть раскрывать козырь с ушным шептуном или нет. Я почему-то решила, что нет. Хотя за дешевую ухмылочку, типа "тупая женщина", можно было и врезать. Не зная, что еще сказать, я снова взялась за протяжное "А". — Нет. — Смогла же выдавить.

Мужик удовлетворенно кивнул, и лицо как-то смягчилось. Я расслабилась. Фу! Елки зеленые! Пронесло. Теперь главное не нахамить.

— А… Господин капитан. — Как можно вежливее начала я. Он вроде подавился. Да? Или нет. А! Ладно. — Я хотела спросить. Вы меня кому-нибудь сдавать собираетесь или выкуп требовать будете?

Лицо у мужика надо сказать невозмутимое.

— Нет. Да.

— А… — Он недоуменно поднял бровь. — Так нет или да?

— Низшая раса! — Как то расстроено со вздохом протянул Иекшар. — Нет. Я не собираюсь сдавать тебя заказчику, он уничтожен вашим Союзом только что. Да. Я буду требовать выкуп.

— Сколько? — Ухватилась за соломинку. Он прошуршал еще что-то насчет тупорылых хомос сапиенс.

— Нисколько. От Земли мне не нужны деньги.

— О. А чего тогда?

— Запрет на приближение к нашей системе.

— Ежкин кот!

Все. Дохлый номер. Я нервно запустила пятерню в волосы. У них там на девятой планете какая-то супер охренительно дорогая руда. Кто променяет перспективу больших денег на одну маленькую писательницу. Он внимательно следил за сменой выражений на моем лице.

— Ты думаешь, тебя не выкупят?

Я отчаянно как-то поджала губы. Потом вспомнила у наемников договор — не калечить, не убивать, поэтому решительно набрала побольше в грудь воздуха и выпалила.

— Кто променяет меня на туеву кучу бабок?

— Я не понял сформулированную фразу.

— Я говорю, не поменяют. Меня точно.

— А кого поменяют?

— Ну как кого? — Удивляюсь я. — Вот руководителей крупных компаний по разработке планет. Тех да! Это их вотчина! А я писатель. И ладно там ученый какой или философ, а я ведь романы любовные пишу! Их только женщины читают, ну и геи еще.

Его лицо приобрело вдохновенное выражение, и вот тут до меня доходит ЧТО я только что сказала. Интересно, меня привлекут дома как соучастницу?

Он схватил меня за руку и бесцеремонно потащил следом в рубку. Затем не менее вежливо усадил попой в сиденье, правда с первого раза не попал, и я пребольно двинулась копчиком.

— Ай! — На глазах выступили слезы. На меня озадаченно уставились как минимум пять пар глаз.

— Что? — Иекшар был удивлен не меньше остальных и — блин, мне кажется? — несколько растерян.

— Больно. — Надулась я. — Теперь копчик болеть будет дня два и синяки на руках в виде твоих пальцев. — Ну насчет двух дней я преувеличила, конечно, но его вины это не умаляет.

— Извини. Енни, занеси в справочник, у женщин низших пониженный болевой порог.

— Да, капитан. — Я хрюкнула. Енни? Однако, имечко. Снова пять пар глаз устремились в мою сторону. Я закашляла.

— Она инфекцию на борт не принесет?

— Нет. Ее проверяли. — Отчаянно постаралась не вытаращить глаза. Когда это они проверяли?

— Енни, занеси в словарь выражение "туева куча бабок".

— Значение?

Капитан повернулся ко мне.

— Что значит это?

— А… Очень много денег.

— По отдельности в том же значении слова применяются?

— А… Да.

— Иекшар, чего она постоянно тянет эту гласную? Ты по низшим специалист.

— Она приходит в замешательство или не знает что сказать.

— Тянет время?

Иекшар кивнул.

— Умные типа. — Буркнула я. Ученый инопланетный громила с любопытством уставился. Под этим взглядом почуяла себя хомячком в аквариуме. — А… Ну я пойду. — Что еще сказать просто не придумала и стала потихоньку бочком вылазить из кресла, что кстати было весьма неудобно. Видно оно принадлежало капитану, потому как ноги мои не доставали до пола сантиметров сорок тридцать точно.

— Сидеть! — Гаркнуло чудовще. — Ты расскажешь нам о нужных руководителях.

Оба на! Попадалово. Конечно, особой симпатии к толстопузам никогда не испытывала, но вот проходить потом по делу как соучастница не хотела.

— А вы скажите, что я созналась под пытками или гипнозом?

Cоучастница. Я твердо это поняла. Потому как за язык меня никто не тянул, но последний, собака такая, жил своей жизнью и прилежно выуживал из памяти все имена. Плюс Интернет — великая штука. Короче, как носитель языка благополучно поясняла неизвестные фразы слова и обороты и ни черта о том не жалела. Скажу больше, с каким то остервенелым злорадством, вносила все новые и новые идеи о кандидатах в заложники. Тем более мне часто приходилось сталкиваться со многими гадами на обязательных мероприятиях. И приятного в тех встречах было мало.