— Вы что, совсем отсюда не выходили? — недовольно спросила Гвенн. — Ха-ха-ха. Очень смешно. Этого всего не может быть. Это всё неправда!
— Я бы так не сказал, — раздался знакомый бархатный голос от двери.
Смех стих мгновенно. Лайхан обернулась к Гвенн, улыбнулась: «Вы чудесно выглядите, моя царевна», шепнула Нису: «Не волнуйте её, царевич», подхватила под руку дядьку Ската, норовившего что-то сказать. Джаред вышел в сопровождении Маунхайра слева и Зельдхилла справа, Ваа строго погрозил Гвенн пальцем, потом дотронулся до плеча царевича со словами: «Не будь камбалой!» и исчез, стелясь по потолку.
В покоях остались только Гвенн и Нис.
Царевна привычно пробежалась по прическе и одежде, оглядела себя, лежащую. Лайхан позаботилась, и теперь Гвенн выглядела так, словно собиралась на приём к глубоководным князьям. Скатный жемчуг, подаренный когда-то Нисом, погрел ладонь, чёрный бриллиант лежал аккурат между грудей, причёска из неожиданно длинных волос была уложена привычными рожками.
Гвенн поправила жёсткую синюю юбку и мягкую зелёную, нижнюю, оттенявшие бледно-голубой тон её кожи. Сглотнула и помолчала, разглядывая супруга. Фоморы не носят перчаток, без которых благие ши не мыслят себя, и на бирюзовой коже Ниса восьмерка из синего и чёрного с золотом переливалась особенно ярко.
— Гвенни, скоро год как…
Нис глубоко вздохнул, уселся рядом. Причём — на ее ногу, но Гвенн решила пока терпеть и не шевелиться. А её муж продолжил:
— Как ты назвалась моей женой. Ты помнишь наш уговор. Эти кольца, — пошевелил он пальцами, — должны служить живущим, а не отнимать свободу. Не знаю, как это случилось. Но моё слово остаётся в силе.
Гвенн смотрела в его лицо, видела затаённую боль и тоску и не понимала слов. Что он такое говорит? Да о чём он там бормочет? Покинуть? Его?! Сейчас, когда она только поняла, как сильно его любит? Как привыкла и полюбила саму Океанию?
Опять геройствует, где не нужно!
— Зельдхилл говорит, теперь с тобой всё будет хорошо. Если ты захочешь покинуть нас, советник будет сопровождать тебя. Мы уже договорились. А я прошу лишь возможность видеться с сыном.
— Договорились они. Я убью тебя, Нис, — мертвея, произнесла Гвенн. — Вот прямо сейчас возьму и убью. Что ты тут несёшь?!
— Ты чуть не погибла, Гвенни. Не уверен, что теперь ты захочешь остаться. Я не смог защитить тебя.
— Ты же любишь меня, Нис!
— Не имеет значения, — отвернувшись, выговорил Нис. — Опять станешь белоснежной, как снег на Вороновых горах, привезёшь с собой с десяток сундуков с дарами морского царя.
— Я! Люблю! Тебя! — не выдержала Гвенн. Выдернула окончательно затекшую ступню из-под супруга и, с каждым словом ударяя в его грудь, договорила: — Я люблю Айджиана, как отца, я люблю Океанию, я люблю даже Ваа! — дёрнула за синий рог.
— Меня, как Ваа? — скосил глаз царевич. Посветлел лицом: — Я не могу, не имею права, не должен, но я прошу: останься, Гвенни, жемчужина моя!.. Хотя бы ради Ваа!
Гвенн прижалась к зелёному мху на кафтане и вздохнула, ощутив на спине ладони супруга.
— Как же ты напугал меня! Глупый синий фомор! Скажи немедленно, что любишь больше жизни!
— Говорю, Гвенни, говорю, — шептал Нис в самое ухо.
— А ещё скажи, что никому не отдашь!
— Разве я могу спорить с той, что назвалась моей женой?
— А ещё скажи, что…
— А ещё я скажу, что, и правда, обрёл ту самую любовь.
— И ещё повтори…
— Что, Гвенни, свадебную клятву?
— Ту чушь про дельфинов! А потом немедленно расскажи мне все новости! Я никогда, никогда больше не буду спать!
После того как обласканная и успокоенная Гвенн, вцепившаяся в мужа руками и ногами, смогла оторваться от него, она первым делом спросила про Айджиана. Уж не привиделось ли ей? Тем более что Нис всё ещё был опечален — это читалось в его глазах, в сжатом рте — и не она была тому причиной.
— С отцом всё в порядке. Но кое-кого тебе надо увидеть. Попрощаться, — отводя взгляд, произнёс Нис, опять пугая царевну.
Всё же морской царь был очень могуч — после сон-жизни приходят в себя очень и очень долго. Айджиану потребовалось несколько дней, он стал прежним гораздо раньше, чем очнулась Гвенн.
И, конечно, он ждал их обоих. Но ждал не в тронном зале и не в личном кабинете.
Джаред и Зельдхилл стояли по обе стороны от широкого каменного ложа, на котором лежали наследная княжна Лотмора и мало кому известный воин Улинн. Ладонь на ладони.
Лейсун казалась живой, но она не дышала. Рожки Улинна трогательно выглядывали из-под коротких встрёпанных волос.
Читать дальше