Эми Эвинг - История Гарнета

— Но Аннабель — моя слуга, — говорю я, не подумав. То есть формально меня должны обслуживать лакеи, но Аннабель и я знаем друг друга с детства — я помню, когда она родилась, какая маленькая и тихая она была. А потом ее вырвало на мой новый костюм, когда Кора в первый раз дала мне ее подержать. Она знает, что я люблю есть, носить, и она знает, что меня не нужно будить до девяти.

Люсьен игнорирует меня. — Я хочу детальных отчетов раз в неделю. И ни при каких обстоятельствах не говори матери о нашей договоренности. Это обязательно. Или весь город узнает о твоем опрометчивом поступке, и ты быстро превратишься из знати в ничтожество.

Ничтожество. Эта мысль заставляет меня содрогнуться.

— Ты знаешь, что я не могу отказать, — говорю я.

— Верно. Но все равно хочу, чтобы ты дал слово.

Не уверен, чего стоит мое слово — меня никто об этом прежде не просил. Обычно я просто даю людям деньги, покупаю подарки или даю билеты на мероприятия. Но Люсьен, кажется, думает, что слово ценнее, чем все это.

— Хорошо, — говорю я. — Я, эм, даю тебе слово.

— Ты не расскажешь о нашем уговоре ни единой душе?

— Да.

— Особенно матери?

— Верно. — Он, должно быть, сумасшедший, если думает, что я когда-либо скажу Матери об этом всем. Если бы она узнала, что я согласился в тайне смотреть за ее суррогатом, думаю, она отреклась бы от меня, не задумываясь.

— И ты будешь смотреть за суррогатом? И докладывать мне о ее передвижениях?

— Ага. — Я делаю паузу. — Кстати, каким образом я должен тебе докладывать?

Он лезет в карман своего одеяния и вытаскивает еще одну вилку.

— Это называется аркан, — говорит он. — Я сам его создал. Мой соединяется с твоим. Я могу звонить тебе, если это можно так назвать. Держи его при себе постоянно. И не показывай никому, ни под каким предлогом, или наша сделка расторгнута. Понял?

Я киваю и с опаской беру вилку. Она маленькая, легкая и… обыкновенная.

Странный поворот событий. Кажется, за всю свою жизнь я сказал Люсьену шесть слов. Он всегда безмолвно присутствовал на заднем плане всех балов, вечеринок и всего остального. А теперь он передает мне какое-то самодельное устройство, и я полностью в его власти.

Он забирает ту вилку, которая плавала в воздухе, и вешает ее обратно на связку.

— Спасибо, что нашел время для встречи со мной, — говорит он с низким поклоном. — Наслаждайся оставшимся днем.

Затем, взмахнув своим белым платьем, он уходит.

Я знаю, где находятся помещения для суррогата в этом дворце, поэтому решаю начать оттуда.

Мне следует все-таки знать, как она выглядит, если мне предназначено постоянно за ней наблюдать.

Наблюдать за суррогатом. Не могу решить — то ли это противно, то ли это просто скучно. Почему Люсьен не попросил меня посмотреть за кем-нибудь интересным? За кем-то из королевской семьи или моей матерью?

Нет, только не за матерью. Не думаю, что хочу знать, чем она занимается.

Я иду по залу со всеми этими глупыми цветочными картинами и натыкаюсь на Кору, которая спускается с короткой лестницы, ведущей в покои суррогата.

— Что ты делаешь? — спрашивает она. Все вечно спрашивают это у меня с такой интонацией, будто я что-то задумал.

Я пожимаю плечами. — Просто хотел увидеть суррогата, вот и все.

Не лучшее мое оправдание. Мне реально стоило лучше над этим подумать.

Кора закатывает глаза. — Ты знаешь, что тебе не позволено заходить в ее покои. Ты сегодня хочешь еще больше насолить матери?

Естественно, она должна знать о Циан и «Призовой Жемчужине».

— Нет, — говорю я. — Ты права. Мне просто было любопытно. У нас никогда не было суррогата в этом доме.

Она мягко мне улыбается. Кора фактически вырастила меня, и она более снисходительная, чем Мать.

— Конечно же, был, — говорит она. — Я довольно хорошо помню твоего суррогата.

— Она похожа на моего? — спрашиваю я.

Она задумывается на мгновение. — Нет, — отвечает она. Не уверен, следует и мне обижаться на это.

— Она все еще спит, — продолжает она. — Возможно, ты увидишь ее сегодня вечером перед ужином.

— Я не увижу ее за ужином?

Она вздыхает. — Ее Милость забыла тебе сообщить — она сегодня устраивает традиционный ужин после Аукциона. Первый раз за двадцать лет. Прибудут Курфюрстина и остальные Дома-Основатели.

— Даже Графиня Камня? — спрашиваю я. Моя мать и Графиня ненавидят друг друга.

Кора ухмыляется. — Да.

Я почти хочу быть приглашенным только для того, чтобы посмотреть, как эти двое поругаются, но со всем изяществом и любезностью, которую можно ожидать от членов королевской семьи.