Екатерина Богданова: Прогулка в небесах

И вот один из этих старцев вполне бодренько встал и подошел ко мне с другой стороны от Грэйна. Взял мою вторую ладошку обеими своими старческими сморщенными руками и посмотрел мне в глаза. А зрачки у него белые! Жуткое это зрелище — пронзительно белый зрачок в обрамлении мерцающих на чёрном фоне звёздочек. Потом Старец перевел свой жуткий взгляд на моего конвоира и сказал:

— Ну что же вы, лорд Эрд'Грэйн, совсем бедную девочку испугали. Применять сковывание не было никакой необходимости. Отпустите уже её.

Лёгкое покалывание в кончиках пальцев, и контроль над рукой возвращается. Выдернула многострадальную ладошку из железного захвата, сразу же сжала в кулак и спрятала за спину. Старичок снова повернулся, и уже мне:

— Не бойся, милая. Здесь никто ничего плохого тебе не сделает.

И таким извиняющимся тоном он это сказал, что в голову сразу пришла мысль: «И хорошего от них ждать не стоит». Но вот пока она шла в голову, расторопный язык подсуетился и выдал:

— Что-то не очень похоже, что вы тут все мне добра желаете. Ой!

Зажала рот рукой, чтоб ещё чего похлеще не вылетело. Чувствую — краснею! Щеки горят. Вот знаю, что надо молчать, а не могу, и всё тут!

А со стороны Грэйна доносится ехидное:

— Надо было тебе рот сковать, а не руку.

Всё, ни слова больше не скажу! Пусть хоть режут!

Дедуля отпустил мою конечность и потопал на своё место. Грэйн опять сгробастал локоть и потащил меня к стоящему в стороне от стола высокому табурету. Подвёл. Отпустил и приказал:

— Садись.

Смотрю на это сооружение и думаю — это они так издеваются, или у них принято ставить гостей в неудобное во всех отношениях положение? Хотя тут скорее сажать, а не ставить.

Грэйн ехидненько так улыбается и шёпотом:

— Подсадить?

— Нет, подкинуть! Ой! — и рот двумя руками для верности зажала.

Не без усилий взгромоздилась на это пыточное орудие под названием «табурет». А эти на мягких удобных креслах сидят. И рожи у всех довольные. С лёгким налётом снисходительной презрительности. Короче, смотрят то ли как на слабоумную, то ли как на нищенку. Не поймешь, жалко или противно. Сижу, молчу.

А они отвернулись и начали спокойную беседу на непонятном языке. Но через пару минут я начала понимать отдельные слова, а ещё через несколько — почти все! Но о чем говорят собравшиеся, всё равно не понять: «отклонение вектора», «нить перехлестнулась с энергетическим потоком арены» и много подобных выражений. Вот что это всё значит? И тут Грэйн, который, кстати, сел за стол со всеми остальными, и вообще оказался аж лорд Эрд'Грэйн, выдал фразу, после которой все замолчали и как то недобро на меня посмотрели. А сказал он:

— Нить могла привести потомка павшего. При наличии наследственной приемственности такое вполне возможно, — и добил: — И кстати, лорды, она, по-моему, нас уже понимает. Я прав, Тэль?

Даа, похоже, сегодня мой мозг вообще выходной взял, потому что я помотала головой и ещё и «не понимаю» для верности сказала. Причем, только после того, как сказала, поняла, что на том самом языке, на котором они сейчас изъяснялись.

Все молча и удивленно смотрят на меня, а Грэйн подвёл итог:

— Что и требовалось доказать! Дальше этим делом займусь я, лично. Если вы не возражаете лорды-магистры.

Они не возражали, а вот мне всё это определенно не понравилось. О чём я и сообщила высокому собранию:

— Не надо мной заниматься! Я требую, чтобы меня немедленно отпустили домой. Иначе у вас будут проблемы! Мой дед — наместник Изберзкой долины, и так просто это не оставит! — фух, выпалила на одном дыхании.

А эти лорды, будь они неладны, смотрят как на глупого ребенка.

И тут Грэйн встал и, глядя на меня прямо-таки убийственным взглядом, тихо произнес:

— И первое, что я сделаю — научу тебя молчать!

Меня бесцеремонно стащили с табурета и приказали:

— Глаза закрой.

Послушно зажмурилась, снова ощущение накатившей волны. На этот раз оно не проходило почти минуту. Я уже извелась вся. Но наконец волна схлынула, и я тут же распахнула глаза. Ой, не стоило мне этого делать. Потому как от этого абсолютно ничего не изменилось, темень такая, что и разницы не заметно, открыты глаза или закрыты. Стою и вздохнуть боюсь. Никогда ещё не видела такой темноты. Хотя, и сейчас не вижу. Ничего! Что-то всё у меня тут в первый раз. Чувствую себя младенцем. Страшно, но интерееесно!

И вот стою я, жду. А ничего не происходит. И тут до меня запоздало доходит, что Грэйн больше локоть не сжимает. Даже рукой пошевелила, чтоб убедиться.