Айзек Марион - Тепло наших тел

Джули давит мне на грудь ладонью, так сильно, как будто испытывает какой-то прием кун-фу. И, под давлением ее руки, я чувствую. Шевеление глубоко внутри. Пульс.

— Р! — чуть не визжит Джули. — Да ведь ты… живой!

Она бросается мне на шею и обнимает крепко-крепко, до треска якобы сросшихся костей. Снова целует и слизывает соленую кровь с моей нижней губы. Ее тепло просачивается в мое тело, и наконец мое собственное тепло дает отпор. Джули вдруг замирает. Чуть отстранившись, она смотрит вниз. На ее лице появляется задумчивая улыбка.

Тоже смотрю вниз, хотя в этом и нет нужды. Я все чувствую. Горячая кровь пульсирует по моему телу, переполняет капилляры, зажигает каждую клеточку, как салют в День независимости. Я чувствую все мои атомы, они переполнены восторгом и благодарностью за второй шанс, на который они не смели и надеяться. Шанс начать заново, шанс жить и любить по-настоящему, вечно гореть в огне, а не лежать в грязной могиле. Целую Джули, чтобы она не заметила, как я краснею. Мое лицо ярко-красное и такое горячее, что растопит даже сталь.

Ну что, мертвяк, — произносит голос в моей голове, и в животе снова что-то шевелится, но это скорее тихий толчок, чем пинок. — Мне пора. Ты уж извини, что не останусь на твою войну. Но у меня тут своя. Мы ведь и так победили, правда? Я чувствую. Наши ноги дрожат, как будто земля ускоряется и сходит с предначертанной орбиты. Страшновато, а? Как будто на этом свете есть хоть что-то стоящее, что не казалось поначалу страшным. Не знаю, что ждет тебя впереди, но что бы ни ждало меня, я своего не упущу. Не заклюю носом на середине предложения и не спрячу книгу в ящик. Не в этот раз. Сбрось пыльные одеяла апатии, отвращения и иссохшего цинизма. Я хочу эту жизнь во всем ее дурацком, прилипчивом несовершенстве.

Ну что ж.

Ну что ж, Р.

Началось.

Нора Грин и генерал Россо стоят перед огромной толпой на площади у главных ворот. Нора волнуется. Жалеет, что не покурила с утра, но тогда ей это показалось неуместным. Она хотела сохранить ясную голову.

— Значит, так, — во всю мощь своего голоса начинает Россо, пытаясь докричаться до самых дальних рядов — тех, кому не хватило места на площади и пришлось толпиться на ближайших улицах. — Как мы вас ни пытались подготовить, поначалу, конечно, вам может стать… неуютно.

Здесь собрались не все, а только те, кто хотел прийти. Остальные прячутся за запертыми дверями с винтовками в обнимку. Нора надеется, что рано или поздно и они выйдут посмотреть, что происходит.

— Я лишь повторю, что вы в полной безопасности, — продолжает Россо. — Все изменилось.

Он смотрит на Нору и кивает.

Солдат открывает ворота, и Нора кричит:

— Заходите, ребята!

Один за другим, все еще неловкими шагами, но более-менее по прямой, они заходят в Стадион. Полу-мертвые. Почти-живые. Под взволнованный ропот толпы зомби выстраиваются у. ворот.

— На самом деле их гораздо больше, — объясняет Нора. — И становится больше с каждым днем. Они пытаются исцелиться. Они пытаются уничтожить чуму. И мы должны им помочь.

— Как? — выкрикивает кто-то.

— Мы будем ее исследовать. Зажмем ее в угол и так надавим, что рано или поздно добьемся ответов. Этого маловато, конечно, но нужно же с чего-то начинать.

— Поговорите с ними, — добавляет Нора. — Поначалу будет страшно, но все равно — посмотрите им в глаза. Представьтесь и спросите, как их зовут.

— Не бойтесь, — говорит Россо. — Каждого из них будет постоянно сопровождать солдат. Но попытайтесь поверить, что они не причинят вам вреда. Нужно хотя бы попробовать поверить, что это сработает.

Нора отступает в сторону. Живые осторожно приближаются к зомби. Солдаты опасливо держат винтовки наготове. Зомби во всей этой неловкой ситуации держатся с удивительным терпением. Просто стоят и ждут, не обращая внимания на красные точки, дрожащие у них на лбах. Некоторые даже пытаются добродушно улыбаться. С надеждой скрестив пальцы за спиной, Нора присоединяется к остальным.

— Привет.

Она поворачивает голову. На нее смотрит один из зомби. У него белесая бородка и тонкие, искромсанные губы. Как и все прочие его раны, они, похоже, заживают. Зомби делает шаг в ее сторону и улыбается.

— Э-э, привет, — отвечает Нора, задрав голову, чтобы встретиться с ним взглядом. В нем, наверное, метра два. Он чуть-чуть грузноват, но под футболкой играют мышцы. Его затылок совершенно лыс и блестит, как сероватая жемчужина. — Я Нора, — представляется она, накручивая на палец прядь волос.