Юлия Ганская - Дороги Аннуина

Они довольно долго шли вдоль берега, который никак не заканчивался. Туман мешал рассмотреть лучше всё вокруг, но и без того было ясно, что водоём ничуть не меньше огромного озера, или заводи большой реки. Камни под ногами оставались округлыми, то светлыми, будто птичьи яйца, то желтоватыми, как старая кость.

Стараясь не отставать от грифона, Сага все же успевала оглядываться по сторонам. Выше каменного берега шла стена из деревьев. В тумане виднелись только их стволы — огромные, толстенные, уходящие вверх, в неряшливые облака завесы. Кроме того, Сага неожиданно поняла, что тут тихо. Слишком тихо для обычного леса. Ни птиц, ни ветра, ни каких — либо звуков, кроме шагов и изредка откатывающихся в сторону камней помельче.

Грифон неторопливо вышагивал впереди, словно знал — куда надо идти. Длинный хвост волочился за ним, изредка подрагивая, как огромная змея. Зверь не оборачивался, всем видом демонстрируя уверенность в том, что Сага плетется следом. Так оно и было, отставать от него ей совсем не хотелось, особенно когда вокруг абсолютно тихое, мертвое место.

Глядя на то, как грифон в очередной раз дергает своим хвостищем, Сага споткнулась о выступающий из общей массы камень и, чуть было, не полетела носом вниз. Тут она и увидела, наконец — что за камни выстилали берег.

Это были черепа, какие — то больше, какие — то поменьше. Гладкие, отполированные водой черепа. Весь берег был сплошь из них. Сага моргнула, оглянулась назад, пытаясь понять — ведь, когда она очнулась, под ней лежали самые обычные камни. Но и позади, и впереди таращились пустые глазницы, словно наблюдая за тем, как они бредут вдоль воды.

— Что за чёртовщина? — Не скрывая испуга, поинтересовалась Сага.

Песочная шкура, переходящая где — то от больших ушей в такие же яркие перья, сделала ещё одно текучее движение. Грифон одним глазом покосился на спутницу, затем вниз, на камни — черепа и пожал плечами:

— Вовсе не чёртовщина, а самые обычные кости.

— Но что они тут делают?

— А где им ещё быть? Как — никак, мы сейчас идём по самому краешку Нижнего Мира, тут им самое место.

Если он полагал, что Саге хватит этого объяснения, то заблуждался.

— Не будешь так любезен, объяснить — что за Нижний Мир, и что мы тут забыли?

Грифон посмотрел вперед, словно что— то пытался разглядеть в тумане, затем повернулся к Саге:

— Нижний Мир. Тот самый мир, в который вы, люди, пытаетесь отправить своих покойников. Только вот тут ошибочка, здесь не ад, не чистилище для всех усопших. Нижний Мир, Аннуин, Великая Бездна — да назови его, как хочешь, это нижний мир. Тот, что снизу. Куда, по — твоему, уходит солнце в темную половину года? Куда отступают лето и весна, когда она наступает?

Сага оглянулась. Тишина вокруг не нарушалась ничем. Даже разговор казался тут лишним, чем — то чужим, разрушающим абсолютное спокойствие этого места.

— Как же мы тогда сюда попали?

Грифон прищурил глаза.

— Чему вас учат только? Как нажимать на кнопки и жить сегодняшним днём? Ты загадала своё желание в день, когда ворота открываются. День Огня два раза в году их отпирает, и только так можно попасть туда, куда людям нечего ходить.

— День Огня, — повторила Сага с глупым видом и хлопнула глазами, пытаясь осмыслить услышанное.

— Да, День Огня, — закатил желтые глаза грифон, — а ещё ты стояла у воды, на том месте, где когда — то очень давно был могильный холм. Так что не надо считать, что это я во всем виноват. Ты сама оказалась на границе у дверей в другой мир в подходящий момент, так что теперь мы, как и договаривались, идём выполнять твою просьбу.

Тем временем, туман вокруг словно стал таять. Он медленно сворачивался в кольца, затем вновь раскручивался спиралями, и впереди начало проясняться. Выглядело это так, будто над водой образуется арка из клубов тумана и мелких капель воды, повисших в воздухе.

— Нам туда, — сказал грифон. Очевидно то, что по воде ходить Сага не умеет, его не волновало.

Они спустились к воде, и Сага, подумав, решила, что лучше будет идти прямо за грифоном. Это он здесь как дома, а она понятия не имеет — что и как делать. Между тем, грифон осторожно вошел прямо в воду, которая даже не покрылась рябью. Казалось, что тело зверя просто разрезает темное пространство, как нож — масло. Чем дальше он шёл, тем глубже уходил вниз. Саге ничего другого не оставалось, как набрать воздуха и пойти следом, пока зверь не скрылся из вида.

Первый шаг был таким тяжелым, будто она шагает в вязком цементе, норовящей склеить ноги намертво. С большим усилием переставляя свои конечности, Сага все же двигалась вперед, и оказалось, что, чем глубже погружается, тем легче становится идти. Наконец её макушка оказалась полностью под водой, и Сага поняла, что они почти приблизились к туманной арке над водой. Впрочем, её столбы уходили вниз, ко дну, и слабо светились, отчего можно было разглядеть — куда идти.